Неизвестно, сколько это могло бы продолжаться, не окажись в одной из зал антикварных напольных часов, стрелки которых навеки замерли на без десяти четырех. Зато они напомнили Дженни о таком понятии как время.

– Ты с нами? – Вопрос был настолько прямолинейным, что притвориться тупой становилось практически невозможно. Келен понимала, что ответа от нее требуют здесь и сейчас.

– Нет, – на выдохе произнесла она, и почувствовала, насколько легче стало говорить после этого короткого слова. – Эти голоса, они мне надоели. Нет, они мне не нужны. Нет, я не желаю иметь с ними ничего общего. Послушайте, – Келен упорно боролась с собственным раздражением, – вы же знаете, как их прогнать. Скажите мне. Умоляю.

– Ты постоянно просишь меня только об этом, – слегка раздосадовано произнесла Дженни.

– Потому что это беспокоит меня больше всего! Мисс… – Келен опять забыла ее фамилию, – Дженни, поймите, мне ничего этого не надо. Я бы не стала вас беспокоить вовсе, только с этими духами мне житья нет. Я не хочу что-то делать среди… вас. Веселиться и избавлять людей от депрессии? Для такого занятия вы, пожалуй, нашли худшего кандидата из всех возможных. Поэтому просто дайте мне уйти и заберите ЭТИХ с собой!

В течение долгих месяцев Келен не чувствовала, чтобы ее что-то заботило по-настоящему, без самодельного притворства. А сейчас слова, которые обычно надо было вытаскивать из нее клещами, наперебой рвались наружу с такой скоростью, словно боялись, что в монологе для них не останется места. Но Дженни с ответом не спешила.

– С тобой сложно договориться, – наконец произнесла она.

Келен неуверенно сморщила нос. Такой хитроумной маскировки слова «твердолобый» она прежде не слышала.

– В этом году вообще много попадается упрямых – и все почему-то мне. Хорошо, – Дженни кивнула, и Келен, приободренная этим проблеском, распрямила сгорбленную спину. – Я знаю, как тебе помочь. Давай же закончим с этим поскорее, стирание памяти штука не слишком долгая.

Между ними повисла тишина. Келен смотрела на Дженни, как на больную.

– Что-что?

– По-другому у нас никак. – Дженни нимало не смутилась и пожала плечами. – Помимо пустого, как тебе кажется, веселья, здесь действует куча непреложных правил. Одно из них: как можно меньше людей непричастных должно знать об этом месте и о нашей деятельности. Людям все чуждое кажется чуть ли не апокалиптическим, представь, сколько шума поднимется, узнай они, что по всей Земле рыщет некое компанейское сборище с навязчивым желанием спасти их. Поэтому перед тобой два варианта: либо ты остаешься с нами, либо твои духи немножко работают с твоей головой.

Это была неслыханная подлость. Келен не за какие коврижки не намеревалась отдавать то, что по праву принадлежало ей. А предложение Дженни и вовсе расценивалось ею как личное оскорбление.

«Что ж, – раздался ядовитый голос Левитации, - в таком случае я непременно воспользуюсь шансом и что-нибудь подпорчу в твоей тесной черепушке».

«Хватит уже…»

«Девочка, задумайся хорошо! – грянул Энергия. – Мы соизволили остаться в твоем сознании в ущерб своим интересам. Будь же благодарна и служи нам с ревностью!»

– Служить вам?! – повторила вслух Келен, начиная сатанеть. – Да вы вообще никто! Ноль, воздух, пустой звук! Без меня вы – теперь я в этом окончательно убеждена – ни на что не годны!

«Келен, ну послушай пожалуйста… – взмолился Скорость. – Мы можем сделать твою жизнь лучше…»

– Я вижу, у вас там небольшой разлад, – спокойно сказала Дженни. – Как насчет кое-какого договора?

Келен буквально физически ощутила, как духи нетерпеливо и жадно замерли, словно волки, почуявшие запах сырого мяса. Из-за этого у нее сильно зачесались мозги.

– Мы никого насильно к нам не тянем, и всем новичкам дается время на раздумья. Они приходят сюда, учатся всему, чему считают нужным, вникают в суть, а по окончании лета дают свой взвешенный ответ. Но тебе, Келен, я готова на некоторых собственных правах скостить этот срок. Если до первого летнего воскресенья ты не найдешь смысла в нашей жизни, то твои высокоуважаемые духи покинут тебя незамедлительно, без обид и недопонимания. Что скажете?

Келен стало крайне досадно, что обращалась Дженни скорее к духам, нежели к ней. Те, однако ж, призадумались.

«Люди не умеют работать из-под палки, Энергия… Как вы вдвоем не можете сообразить, во что со временем выльется наше с ней принудительное содействие?..»

«Я сразу говорила, что надо валить от нее как можно скорее!»

«Из девочки еще можно слепить что-то дельное. Это проще, чем искать нового кандидата».

– Да с какой стати мне терпеть от вас издевки больше половины года? – осведомилась Келен. – Вот вам теперь мое условие: либо вы ведете себя прилично, либо катитесь колбаской, без вас прекрасно обойдусь.