– Пошли! – сказал механик, направляясь к выходу.

Они покинули ангар через автоматическую дверь, раскрашенную жёлто-чёрными косыми полосами. Шагая по гулким техническим коридорам, девушка разглядывала металлические стены. Разговор о дисквалификации робота напомнил ей давнюю лекцию Архимеда, циркового старожила и специалиста по истории «Олимпа». Он рассказывал, что «Юрий Гагарин» был полностью сделан из креахона, а креахон, как известно, ценился дороже золота. Яналия попыталась представить гору золота размером с их цирк. Невероятно…

Расул привёл гостей в свою каморку. Стальной верстак в центре служил хозяину обеденным столом. Хозяин передвинул грязную посуду и электронные приборы с одного конца верстака на другой, оставив только банку с джемом и металлические кружки.

– Кофе?

Яналия и Гермес дружно кивнули.

Выудив из кучи хлама пульт дистанционного управления, Расул включил кофемашину. Яналия не представляла, на какой свалке Расул откопал этот антиквариат. Передняя панель с надписью «Space coffee machine» была треснута, из щелей в корпусе валил пар. При этом агрегат пыхтел, сопел и подпрыгивал, как мистер Валрус, упустивший выгодную сделку.

Яналия взобралась на кресло с колёсиками и обернулась вокруг своей оси. Стены, пол и потолок здесь были из металла, на стыках листов торчали массивные шляпки болтов.

– Расул, а правда, что «Юрий Гагарин» сделан из креахона? – поинтересовалась Яналия, оттолкнувшись ногами от пола. Проехав полкомнаты, она остановилась, уткнувшись в край верстака.

– Только наружная оболочка, – Расул извлёк из чрева адской машины запотевший стеклянный кофейник. Несмотря на шум и клубы пара, «Space coffee machine» варила отличный кофе – не хуже, чем новенькие автоматы, установленные наверху.

– Значит, это не креахон? – Яналия запрокинула голову, разглядывая потолок.

– Это сталь, – главный механик разлил кофе по кружкам.

– А что такого особенного в этом креахоне?

– Ну ты спросишь, – усмехнулся Гермес.

– У креахона очень прочные молекулярные связи, – пояснил Расул. – Это неразрушимый металл. Его невозможно расплавить, просверлить или прожечь лазером.

– А как же его обрабатывают? – удивилась Яналия.

– Никто этого не знает, кроме греев. Они – монополисты по части креахона.

Расул поставил кружку на верстак и взял со стола какую-то железку. Гермес и Яналия подались вперёд, чтобы лучше видеть. Загнутое лезвие из тусклого серого металла напоминало коготь.

– Это что? – спросила Яналия.

Вместо ответа Расул размахнулся и метнул лезвие через всю комнату. Оно вонзилось в стальную стену, словно в деревянную мишень. Гермес присвистнул.

– Греи процветают, поставляя креахон на другие планеты. Бронежилет из креахона стоит как небольшой космический катер.

– Во сколько же обошлось строительство «Юрия Гагарина»? – спросила Яналия. – И зачем понадобилось тратить столько денег? Это же глупость!

– Говорят, первый директор КосмоЦирка, строивший этот корабль, был параноиком, – Расул подошёл к стене и вытащил креахоновое лезвие. – Он боялся космических пиратов.

– Имея столько денег, невольно станешь параноиком! – заметил Гермес.

– При его жизни цирк себя так и не окупил, между прочим. Но мы должны сказать ему спасибо – безопаснее корабля, чем этот, просто не существует, – Расул положил лезвие на стол, взял кружку и одним глотком допил кофе. – Ну что, отдохнули? Идём работать!

– Как работать? – огорчился Гермес. – Может, займёмся Самураем?

– Ты же на отработку пришёл? Значит, будешь отрабатывать.

Дружба дружбой, но в вопросах дисциплины Расул напоминал отставного солдата, скучающего по военной службе. Яналия усмехнулась – Гермес рассчитывал, что его отработка начнётся болтовнёй о Технобитвах, а закончится очередной попыткой поставить на ноги Самурая. Самураем звали боевого робота, который в незапамятные времена выступал на Технобитвах, а теперь стоял в одном из ангаров, частично разобранный. Расул приобрёл его за гроши на каком-то сайте, притащил на корабль, и в свободное время чинил.

Друзья покинули каморку. Расул привёл их к винтовой лестнице, ведущей вниз. Колодец был узким и тёмным, снизу доносился гул механизмов. Спускаясь, Яналия чувствовала, как вздрагивает металлическая конструкция, когда тяжеленные ботинки Расула опускаются на очередную ступеньку.

Колодец оказался неожиданно глубоким и окончился небольшим отсеком, похожим на кабину лифта с единственной дверью. Расул толкнул её и пропустил Яналию вперёд. В этой части трюма ей бывать не доводилось. В обе стороны, постепенно закругляясь, уходил широкий коридор, потолок был таким высоким, что терялся в темноте.