Артур мой трагичный вздох истолковывает по-своему.

— Извини, Полин. Сам не ожидал, что столько дел с утра.

— Да ладно тебе, — стараясь не смеяться, отвечаю я, параллельно представляя, что бы он сказал, если бы узнал истинную причину моих воздыханий. — Хватит извиняться, я этого не люблю. Кроме того, напоминаю — это я опоздала. Таксисту я опять чем-то не угодила, и это несмотря на то, что молчала почти всю дорогу. Так что он не спешил, причём, мне кажется, специально, чтобы я понервничала.

— А ты нервничала? — спрашивает Артур.

— Конечно. Я же не хотела опоздать на встречу с тобой, — прямо говорю я и по глазам вижу — ему нравится. И он больше не смущается. Понемногу привыкает к моей манере общения.

— Ладно, пойдём пить кофе, — продолжаю я. — Расскажешь, как вы тут живете и что делать, чтобы не попадать впросак. Я уехала отсюда слишком давно, и совсем забыла наши правила. Ты же знаешь, что меня в магазинах с трудом обслуживают? Пришлось учиться заново!

Разворачиваясь в сторону кофейни, мы идём через площадь — и он по-прежнему держит мою руку в своей, так просто, тепло и надежно. Это похоже на какое-то сладкое неведение юности, как будто нам обоим по шестнадцать, у каждого нет за душой ни обид, ни капли цинизма. И если честность и искренность — это то, что притягивает меня в людях, не удивительно, почему меня так зацепил Артур. Таких естественных и чистых реакций, без следов суеты, желания впечатлить, показаться лучше, или же, наоборот, вылить на тебя ушат проблем, я не встречала уже давно.

— И что ты им сказала? Что ты ревизор? — останавливаясь у дверей кофейни, переспрашивает он, и по голосу я слышу, что ему не нравится моя история с покупкой печенья, которой я решила прихвастнуть. Я же, умолкнув и потеряв нить рассказа, снова смотрю на него и глупо улыбаюсь, совсем как школьница.

Да какая там школьница! Даже в старших классах у меня было больше здравомыслия, и я не припомню, чтобы так подвисала на ком-то.

А сейчас что?

— Что? — говорю ему я, беззаботно щурясь.

— Ты сказала, что ты ревизор? Так им плевать на это, Полина. У нас тут свои порядки. Давай знаешь, что… — он на секунду задумывается. — Давай, если тебе что-то надо, ты говори мне об этом. Я сам достану — или хотя бы места нормальные подскажу. У нас многое от района зависит. В центре это не так заметно, а вот на окраинах… Приходить самой туда, где никого не знаешь… Здесь так не принято. Не надо этого делать.

Какая очаровательная готовность взвалить на себя ответственность за меня — сразу же, не глядя. В этом я вижу следы местного воспитания — эдакое старомодное джентльменство. Мужчины в больших городах давно не страдают повышенной готовностью взять на себя твои проблемы, да и многие женщины сочтут это за оскорбление и нарушение границ.

Я не считаю это чем-то зазорным, прекрасно понимая, что это привычки края, где человек жил и родился. Но при этом хочу дать понять, что всё-таки я взрослая девочка, которая давно решает свои проблемы сама.

— Ну, не знаю, принято или не принято. Вот в этом кафе, например, меня тоже считают за ревизора. Так мы отлично поладили, у меня даже кофе бесплатный каждый день. Посмотрим, может он распространяется и на тебя, — говорю ему с улыбкой. — Кофе на дегустацию всегда должен быть бесплатным. Особенно, пока бариста учатся. Вот мы сейчас и подегустируем.

Артур, не обращая внимания на мое лучезарное настроение, все ещё задумчиво хмурится. А я мимо воли любуюсь четким рисунком его бровей и красивейшим контрастом с глазами глубокого синего цвета. Не будь я собой, если я не вытащу его на фотосессию. Вот не будь я собой.

Он, по-прежнему не подозревая о моих коварных планах, стоит на своём:

— Здесь нормальные ребята работают, я их знаю. А вот в других заведениях… Я не могу ни за кого поручиться. Давай так. Следующий раз, если что-то понадобится, лучше звони мне. Я свожу тебя по магазинам.

Бог ты мой, как это мило. Мило и немного наивно. Но я не спешу его разубеждать, понимая, что это проявление заботы. Такой милой старомодной заботы.

Кто сказал, что хорошо только все модное и прогрессивное?

Собираюсь толкнуть двери в кофейню, но он опережает меня, приоткрывая их и пропуская в перед. Эти первые встречи поэтому и чудесны, что напоминают какой-то осторожный танец-разминку, когда вы присматриваетесь друг к другу, пытаясь по мелочам представить, как оно дальше может быть.

И пока мне очень нравится то, что я вижу.

В кофейне, несмотря на наличие кондиционера в летний жаркий ден, немноголюдно. Видимо, завсегдатаи предпочитают проводить здесь вечера, а днём отправляются на пляж, возникший месте бывшего котлована. По крайней мере, когда я жила здесь, летом на пляже торчал едва ли не весь город.

Полвека назад после закрытия одного из производств, подземные воды неожиданно вышли наружу и заполнили котлован, образовав своеобразное озеро. Мы с подружками тоже бегали туда купаться, пока учитель географии не дал нам взглянуть на какой-то мудрёный прибор, показавший, что уровень загрязнённости воды там превышает все допустимые нормы. Тогда это нас не остановило, как не останавливает нынешнее поколение подростков, предпочитающих прыгать и нырять, а не думать о собственной безопасности.