– Прекрати. Я не настолько глупая, как ты думаешь.

Алиса на неё с упрёком посмотрела, а Тина продолжала кривляться:

– Бедолага, у него, наверно, встал, а ты ему всё обрубила.

– И что с того? Он очень быстро обломался.

– Не понимаю я тебя. Ты могла бы с ним немного позабавиться и бросить, ведь он бы точно так же поступил.

– А я и позабавилась. Видела бы ты его лицо.

– Могу представить.

Тина закатила глаза.

– Ты многого о нём не знаешь.

– Например?

– Неважно. Не хочу об этом говорить. Меня от этого коробит.

– Да ладно.

– Как бы я хотела быть такой как ты и смотреть на вещи проще.

Они обе погрузились в тишину. Для Алисы дружба с Тиной означала больше, чем какие-то пустые разговоры ни о чём. Её дружеские чувства были настоящие, оттого она и злилась, когда Тина превращалась в сплетницу.

– Я советую держаться от него подальше, – сказала Тина как отрезала.

Алиса на неё взглянула безразлично. В её голосе звучала нотка настороженности.

– Ну и что теперь будешь делать? – продолжала Тина.

– Не знаю. Пока мне ничего не приходит на ум.

Алиса мгновеньем замешкалась.

– У него есть мой номер. Пусть сначала позвонит, а там будет видно.

– Ты дала ему свой номер?!

Тина подскочила на месте. Она не верила своим ушам. Ей казалось, что её подруга спятила, раз дала свой телефон человеку, которого знала всего-то два дня.

Опустился знойный вечер. На берегу было не душно. Море начинало волноваться, и накрапывал дождь. Он также быстро и закончился. В тот день погода была капризной.

Алиса уж в который раз окинула неоднозначным взглядом побережье и подумала о том, что каким-то непонятным образом умудрилась вляпаться в интрижку под конец отдыха, который был прекрасный, пока не появился он и не посеял в ней зерно сомнения. Мысль о том, была это любовь или влюблённость, её чрезвычайно беспокоила. Ей везде мерещился Марсель, как он стоит напротив и заманчиво зовёт её к себе, словно его обострённая чуткость могла разглядеть в ней сокровенные желания. Ей в мыслях было проще сделать то, что он хотел с ней сделать наяву – в том запустелом здании, куда её так увлечённо приволок в то утро.

Она уже сама себе слепила выражение его лица, улавливая в нём моменты благородности. Как он старался сдерживать себя и поджимал нелепо губы. Достаточно было и взгляда, чтобы понять, что он питал к ней самые нежные чувства. Алиса не думала о том, что занимается самообманом и тешит своё собственное самолюбие. Грань правды в тот момент была размыта. Тина обняла её за плечи.

– Ты всё время где-то далеко витаешь мыслями с тех самых пор, как его встретила. Это не похоже на тебя.

Тина улыбалась. В её голосе звучала лёгкость. Алиса, опустив глаза и немного засмущавшись, чувствовала, как горели щёки. Она приложила к ним ладошки, и улыбка заиграла на её губах.

8

Марсель и Петер вернулись в Лион. Марсель в этом городе вырос, а Петер решил у него погостить. Путь выдался нелёгким. Они оба подустали, но их отдых, в общем, удался. Исчезло чувство беспокойства, а лёгкое игривое настроение южного побережья сменилось внезапно появившейся задумчивостью.

Марсель не мог не думать обо Алисе. Её стойкость перед его ласками и поцелуями задела его до глубины души. Им овладела смутная тревога. Она оказалась первой девушкой в его объятиях, которой удалось избежать с ним большего. Он был скорее поражён той дерзкой лёгкостью, с которой Алиса поставила его на место, а ему хотелось запустить её на несколько минут в свой рай, дать ей прочувствовать всю глубину приятных чувств, но она решила всё по-своему.

Он выглядел спокойным, но поражение в нём пробудило ряд воспоминаний, которые делали его уязвимым. Он всё держал в себе и только по приезду домой, когда уединился в своей спальни, осознал, что впервые за столько лет ему было снова отвратительно неловко. Он дико мучился той мыслью, что Алиса всего-то очередная пигалица, сумевшая выскользнуть из его рук, когда он был уже так близок. И вдруг всё развалилось как карточный домик. Он забыл, что такое порядочность. Любой отказ вынуждал его сдаться. Он уважал себя за то, что умел держать своё достоинство в штанах, и отступал лишь только потому, что был за безопасный обоюдный секс без капельки насилия.

Марсель был самодовольным, обладал чувством собственного достоинства, умел ценить и любить себя. Терпеть не мог, когда что-то шло не так. Непредсказуемый отказ Алисы застал его врасплох. Ему казалось, что все планы рухнули. А ещё тут Петер нависал над ним со своим пари, но Марсель не падал духом. Новый план на ходу созревал в его голове.

Попав под дурное влияние Петера, идея влюбить в себя Алису увлекла Марселя до безумия. Для них отсутствовали нравственные нормы. Они творили, что хотели, и в одиночку насмехались над другими. Петер был самый главный зачинщик. Он только то и делал, что подливал масла в огонь, распаляя страсти, а Марсель наивно вёлся, а потом от удовольствия визжал в своей постели.