За последние несколько дней я узнала немного больше о игривом медбрате, например, о том, что он живет в Фениксе и оказывает частные услуги по уходу, обслуживая богатых и знаменитых. Проблема в том, что он отказывается раскрывать на кого именно работал, но клянется, что если я угадаю правильно, он даст мне знать. До сих пор все мои догадки были ошибочными.
Вытираю руки и вешаю полотенце, ожидая, когда он заговорит. Его поза говорит о том, что он хочет что-то сказать.
— Мне нужно ненадолго уехать.
— Эм, что? — Я стараюсь сохранять спокойствие, закрыв глаза и пытаясь успокоить свое внезапно забившееся сердце. — Ты уезжаешь?
— Не надо так пугаться. — Пит подмигивает. Очень мило, но если честно, немного нервно. — Я скоро вернусь.
Это вообще нормально, что он уезжает?
Пит смеется.
— Ты такая милая, когда озадачена.
Я это проигнорирую.
— Ты уверен, что можешь уйти? Я имею в виду, что если он упадет или ему что-то понадобится?
— Во-первых, он не упадет. Во-вторых, меня не будет меньше часа.
Бросаю взгляд через его плечо в коридор.
— Значит, он чувствует себя лучше?
Пит, кажется, что-то обдумывает в течение секунды, как будто пытается мудро подобрать слова.
— Нет никаких опасений по поводу непосредственного риска для здоровья.
Я заламываю руки и наклоняюсь над барной стойкой, чтобы убедиться, что Эллиот все еще с удовольствием смотрит свое шоу.
— Он ведь не заразный, да?
Брови Пита сходятся на переносице.
— Нет. — На его лице медленно появляется улыбка. — Он не заразен.
—Фух... отлично. Я чувствую себя лучше.
Он моргает несколько раз, потом пожимает плечами.
— Хорошо, мне пора.
— Может мне стоит позвонить Бену и сообщить об этом? — Я похлопываю себя по карманам в поисках телефона, прежде чем вспоминаю, что он у меня в сумочке.
— В этом нет необходимости. — Пит берет ключи с книжной полки. — Бен в курсе. — Он поднимает свой сотовый. — Я написал ему.
— О, ну, тогда... ладно. Круто.
Ух, почему у меня так сводит живот?
Пит проверяет свой телефон и выходит за дверь, оставляя меня одну. Совсем одну с четырехлетним ребенком и рок-звездой-миллионером.
Вместо того, чтобы нервничать и наживать себе язву, решаю провести день так, как будто это любой другой день.
— Эй, Эллиот? Когда мультики закончатся, как насчет того, чтобы немного поразукрашивать?
Она не отрывает глаз от экрана.
— Ладно, рада, что ты согласна.
Пока продолжается её любимое шоу, я прибираюсь в гостиной и выбираю одежду для Эллиот на день. Складываю ее обед: бутерброд с сыром, нарезанные яблоки, печенье и молоко. Может быть, мне удастся убедить её помыться и одеться, прежде чем она начнет рисовать, на случай, если мы потеряем счет времени.
Направляюсь в ванную в конце коридора и замираю, когда слышу стон с другой стороны двери хозяйской спальни. Звук прекращается, и я задаюсь вопросом, не показалось ли мне это. Я игнорирую свой сверхактивный мозг, затыкаю и наполняю ванну. Когда уровень воды поднимается достаточно, выключаю её и иду за Эллиот. И снова словно замерзаю на месте, когда слышу еще один болезненный стон, доносящийся из спальни.
Закрываю глаза и говорю себе, что он не моя проблема. Джесси Ли-это проблема Пита. Но что, если он ранен? Кусаю губу, глядя в коридор, затем на ванну, затем взгляд останавливается на двери.
Снова раздается долгий стон агонии.
Кажется ему действительно больно.
Моя рука дрожит, когда я хватаюсь за дверную ручку и осторожно открываю дверь. Первое, что замечаю, когда заглядываю в комнату больного, это запах дезинфицирующего средства, который—хотя Пит уверял, что он не заразен—приносит мне утешение.
Я никогда раньше не видела спальню пастора Лэнгли. Дверь всегда была закрыта, пока я была здесь, и я никогда не заглядывала внутрь. Иисус всегда наблюдает.
Даже сейчас я не осматриваю комнату, а заставляю себя посмотреть на источник звука.
Там, под белой простыней, лежит татуированный голый торс. К торсу прикреплена голова, увенчанная густой копной рыже-коричневых волос.
Ох, Господи Боже.
Там, в постели, лежит Джесси Ли.
Он лежит на спине, голова покоится на подушках, подбородок направлен в потолок и демонстрирует самую совершенную мужскую линию подбородка, которую я когда-либо видела—квадратную, сильную и волевую. Я бы сказала, что он выглядит слишком сурово, если бы не его пухлые губы и длинные ресницы. Парень облизывает губы, и белые зубы вонзаются в пухлую нижнюю губу.
