Джесси двигает ноги, прижимаясь своим бедром к моему. Грубая джинсовая ткань на голой коже раскаляет меня. Я использую свой бюллетень, чтобы обмахнуть лицо.

— Жарко? — говорит он мне на ухо с юмором в голосе.

— Нет, — вру я и начинаю обмахиваться быстрее.

Музыка подходит к концу, и пастор Лэнгли выходит на сцену. Хватка Эшли на моей руке, наконец, немного ослабевает, и ее поза немного расслабляется. Она не делает ни одного из своих обычных неуместных комментариев, кажется, временно ошеломленно молчит.

Бен начинает с молитвы, и, склонив голову, я смотрю на Джесси. Он даже не притворяется, что молится, а смотрит прямо перед собой на брата. Я закрываю глаза, но не раньше, чем замечаю легкое подергивание в челюсти Джесси, или мне это показалось?

Пытаюсь сосредоточиться на проповеди, но мне трудно, потому что нога Джесси прижата к моей. Меняю позу и скрещиваю ноги. Джесси небрежно кладет руку мне на бедро, как будто делал это уже миллион раз. Я сглатываю и смотрю на его большую татуированную руку, лежащую на моей голой коже чуть выше колена. Что он делает?

Эшли переворачивает мою руку и что-то нацарапывает ручкой на моей коже, прежде чем положить руку на бедро. Я смотрю на её послание.

«Тебе нужно кое-что объяснить!»

Я спокойно сжимаю руку и снова сосредотачиваюсь на пасторе Бене, но мои мысли замыкаются, когда Джесси большим пальцем медленно проводит по моему бедру. Зажимаю губу между зубами. Ему нужно остановиться. Джесси слегка сжимает мою ногу. Ого... так много мозолей. Его большой палец движется в медленном ритме, который, спустя несколько минут, я понимаю, имеет закономерность, как будто он играет на мне, как на гитаре. Это кажется менее кокетливым и больше похоже на нервную привычку.

Украдкой бросаю на него взгляд. Его челюсть тикает под однодневной щетиной, а плечи кажутся напряженными. Он чувствует себя здесь гораздо более неловко, чем можно было бы предположить по его уверенному поведению. Я не знаю подробностей его истории с Беном, но понимаю, что она не простая. В довершение всего Джесси должен беспокоиться о том, что его узнают.

Интересно, почему он здесь? Это часть условия его выздоровления? Бен настаивал, чтобы он приехал?

Сюзетта смотрит на его руку на моем бедре, и я чувствую небольшой прилив удовлетворения. Она шепчет что-то Джесси, но он смотрит вперед и пожимает плечами и медленно поднимает руку на сантиметр вверх по моему бедру. Напрягаю мышцы до боли, и когда не могу больше терпеть его прикосновения, мягко отталкиваю его руку.

Самая большая ошибка.

Он переворачивает свою, переплетает наши пальцы и кладет наши соединенные руки себе на колени.

Теперь мои костяшки пальцев покоятся на его члене!

Тихий рокот смеха вырывается из его горла, и мои щеки горят от разочарования. Я продолжаю вариться в собственном соку – погодите, все вышло не так. Ну, и ладно. И Сюзетта не перестает раздражать меня своими секретами, которые она шепчет Джесси на ухо. Уайт, кажется, тоже раздражен, его губы сжаты, а глаза устремлены вперед.

Эшли остается на удивление спокойной, пока, наконец, и к счастью, служба не подходит к концу.

После заключительной молитвы, где, опять же, Джесси явно не молится, комната взрывается с «Аминь», и я вскакиваю на ноги. Но меня снова тянут вниз.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я Джесси, который не сделал ни единой попытки встать. — Я же встречающая.

— Ты уже всех встретила.

Уайт тащит надутую Сюзетту со скамьи на платформу, чтобы поговорить с пастором Лэнгли.

Я шевелю пальцами, чтобы попытаться освободить свою руку от Джесси.

— Я должна... Провожать? Без разницы я…

— Пожалуйста. — Умоляет он, глядя на меня своими карими глазами с золотыми крапинками. Странно, почему я раньше этого не замечала? — Не оставляй меня.

Уязвимая нотка в его голосе застает меня врасплох, поэтому я остаюсь на месте и сажусь обратно на скамью. Джесси, наконец, отпускает мою руку только для того, чтобы закинуть ее на спинку скамьи позади меня.

Люди гуськом выходят из церкви, когда Эшли наклоняется вперед, ее глаза устремлены на Джесси, у которого нет никаких проблем с тем, чтобы так же пристально смотреть ей в лицо.

— Что ты делаешь в Сюрпрайзе? Откуда ты знаешь мою лучшую подругу? И почему ведешь себя так, будто у вас двоих есть история, о которой я ни хрена не знаю?

— Эш! — Я качаю головой.

Джесси немного наклоняется, и его рука касается моей спины. Я выпрямляю спину, чтобы немного увеличить расстояние между нами. Он ухмыляется, замечая и явно находя это забавным по какой-то глупой причине.

Джесси смотрит на Эшли.

— Приехал в гости. Она работает на парня, у которого я остановился. И потому что она у нас есть.