Ко всему прочему, Ашатаев слыл выдающимся спортсменом, одним из лучших борцов страны. От профессиональной спортивной карьеры он отказался, но регулярно принимал участие в любительских соревнованиях и всегда побеждал: силищи был необыкновенной. Казалось, судьба чрезвычайно благоволила к молодому человеку и с готовностью выполняла все его прихоти.

Однако это была лишь прелюдия к драматическим событиям в жизни Ашатаева – событиям, надолго ввергнувшим его отлаженное существование в пучину хаоса и беспросветного отчаяния.

Однажды вечером, будучи совершенно трезвым, Абармид случайно угодил под колеса «Камаза». Его так переломало, что врачи даже не надеялись на какой-то иной исход, кроме летального: «Такие повреждения несовместимы с жизнью», – заявили медики жене Ашатаева.

Вопреки всем прогнозам он выжил, однако ноги были полностью парализованы: грузовик раздробил ему нижний отдел позвоночника.

В жизни Абармида наступила черная полоса – без движения, без работы, без друзей, без особых надежд на выздоровление. Надо отдать должное жене, она положила все силы на то, чтобы супругу вернули здоровье: обращалась к самым знаменитым докторам и настаивала на самых современных и дорогостоящих методах лечения.

Кое-чего врачи добились: после десятка операций собрали по кусочкам позвоночник, а спустя год интенсивной терапии Абармид стал слегка шевелить пальцами ног и даже сгибать их в коленях. Но о том, что он снова будет ходить, не могло быть и речи.

Все сбережения, накопленные за годы предпринимательства, разошлись на лечение, и семья осталась без средств к существованию. Тогда Ашатаев решил, что пришла пора собирать долги с друзей, которым он щедро занимал деньги в пору процветания. Составил список должников и начал засылать жену то к одному, то к другому с просьбой вернуть такую-то сумму.

Оказалось, к тому времени друзья напрочь забыли и о самом Абармиде, и о его былых благодеяниях – ни одна душа не пожелала отдать даже малую часть денег, хотя бы просто из сочувствия к его отчаянному положению. Бедную женщину отовсюду с позором гнали и чуть не плевали в лицо. Орали вслед, обвиняя в вымогательстве, и грозили физической расправой, если они с мужем еще раз осмелятся предъявить финансовые претензии.

В доме воцарились нищета и голод. Жена выбивалась из сил, зарабатывая копейки на еду, а некогда всесильный Абармид ничем не мог ей помочь.

Как-то раз супруга забрала детей и поехала в родную деревню навестить мать. Лежа в кровати, Ашатаев привычно делал гимнастику для верхней части тела и разрабатывал ноги: массировал, сгибал и разгибал в коленях, поочередно притягивал руками к груди, – как вдруг ему приспичило сходить по большой нужде. Казалось бы, никаких проблем, памперс всегда на нем, но тут случилось неожиданное. Абармид услышал голос, который четко и ясно сказал ему на ухо: «Быстро встал и пошел в уборную».

Отроду не веривший ни в духов, ни в привидения, Ашатаев так испугался, что от страха едва по привычке не сходил под себя, но голос крикнул ему, на этот раз в другое ухо: «Ты что, не понял?! Встал и пошел!»

От ужаса у бедняги вздыбились волосы, и, лишь бы только не слышать жуткие вопли бестелесного создания, он сидя развернулся на ягодицах и руками сбросил ноги вниз.

А потом, не отдавая себе отчета в том, что делает, Абармид поставил стопы на пол и, держась за спинку кровати, оторвал зад от постели. Ноги были абсолютно чужие – ватные, почти бесчувственные, от слабости исходящие противной мелкой дрожью, – но они держали на себе груз всего тела и не давали ему рухнуть вниз.

Держась за стенку, Ашатаев крошечными шажками начал передвигаться к туалету. Был уверен, что ноги не выдержат, откажут и он позорно свалится на пол. Однако произошло чудо: спустя, как ему показалось, целую вечность он добрался-таки до уборной и упал на стульчак, не веря, что проделал такой длинный путь самостоятельно, без чьей-либо поддержки.

А когда осознал это, разрыдался от невыразимого счастья: он уже знал, что снова будет ходить! Знал благодаря какому-то запредельному чувству, что это были его первые шаги к новой жизни и что она будет разительно отличаться от прежней.

В этой жизни не будет богатства, погони за деньгами и спортивными победами, но вместо привычных вещей появится нечто такое, что наполнит его существование доселе неведомым смыслом. И это нечто будет настолько больше, значительнее бывших ценностей, что ему даже в голову не придет променять его на все блага материального мира, вместе взятые. Вот такое озарение пережил Ашатаев, впервые за несколько лет сидя на унитазе.

По-настоящему Абармид начал ходить лишь полгода спустя, но все эти месяцы были наполнены изматывающими тренировками. Он часами нарезал круги по комнатам: сначала на костылях, потом с палочкой, затем без всякой опоры, а еще позже стал навешивать на себя утяжелители, чтобы полностью вернуть ногам былую силу.

Об этой работе не знал никто, кроме жены и детей, но однажды наступил день, когда весь город узнал о его возвращении к жизни. В тот день Ашатаев взял список должников, когда-то написанный для супруги, и начал делать обход своих знакомых.