– Ни к чему нам электричество и зеркала, – спокойно заметила старуха. – Староверы мы. И Верочке мозги своими понтами не засоряй.

– Понтами?.. – опешила я. – Что это у вас означает?

– У нас, любушка, это означает заморочки на тему жизни и смерти, добра и зла, любви и ненависти и всяко другое непотребство, которое не имеет точного ответа или решения. А как не имеет – так нечего о нем и говорить. Говори только о том, что знаешь, сама видела или делала. Поняла, или еще эту тему перетрем?

– Поняла, – я стараюсь не улыбнуться от ее сленга. – Бауля – это имя? К вам так и обращаться?

– Следи за своим языком! – повысила голос старуха. – Не множь меня, а если нечаянно получилось, сплюнь два раза перед собой и топни вперед правой ногой.

Пожимаю плечами, смутно представляя, уместны ли тут извинения. И замечаю, что девочка и старуха смотрят на меня в напряженном ожидании.

– Поспеши!.. – зловеще прошептала Бауля, – а то я подумаю, что ты желаешь мне размножения!

Сама не знаю почему, но после этого комичного до идиотизма разъяснения я вдруг испугалась – представила сразу несколько одинаковых злых старух рядом – встала, плюнула на пол два раза и топнула правой ногой. Верочка и Бауля выдохнули и расслабились.

Я тоже села и постаралась собраться с мыслями. Судя по размерам комнаты, в которой мы сидим, это и есть вся изба. Больше всего мне не нравятся совершенно темные углы – как провалы, но там вряд ли поместятся кровати или лежанки. Еще нет печки. Нет посуды и кастрюль. Может быть, у этих странноверов есть отдельная изба, где они все коллективно питаются и спят?..

– Чего ищешь? – заметила мои взгляды Бауля.

– Смотрю, где тут можно полежать, – разъяснила я, опять вызвав смех девчонки. – У вас нет кроватей или топчанов, чтобы спать.

– Ты хочешь спать? – почему-то шепотом спросила старуха.

– Нет, но... – я задумалась.

Хорошо бы иметь местечко, чтобы спрятаться и затаиться.

– Если приспичит спрятаться, беги в угол, – будто подслушала мои мысли старуха. – Там много всяко тряпья укрыться. Укроешься с головой – и никто тебя не найдет, пока сама не вылезешь.

В сенях стукнула дверь. Верочка тут же с ловкостью напуганного зверька забралась под стол. В избу вошел мужчина, который нас сюда притащил. Остановился у порога и посмотрел на Баулю тяжелым сумрачным взглядом.

– Тут это... Кирзач требует девку себе. С ним пришли переговорщики.

К моему ужасу, в комнату вошел Кирзач в любимой вислоухой шапке, и за ним – четверо мужчин и одна женщина с рыжими спутанными волосами. Я посмотрела в угол. Успею добежать и спрятаться под тряпками?..

Бауля мой взгляд отследила и покачала головой – не стоит. В этот момент произошло нечто, что отвлекло меня от страхов – Кирзач сделал шаг вперед и... заговорил! Он сказал:

– Девка малая не твоя. Отдай ее родне.

Достаточно громко сказал, но без заносчивости, сиплым голосом.

Мужики позади него покивали головами, соглашаясь.

– У нее нет родни, – заявила Бауля.

– Ты, бабка Ульяна, в это дело не лезь, – выступил вперед один из мужиков, – не о родне речь, Кирзач неправильно заявил. Речь о том, кто ее сюда привел. За девкой присмотр нужен, сама знаешь. Он привел, он пусть с нею и валандается, – и показал рукой на Кирзача.

Меня начало колотить. Верочка вылезла из-под стола на четвереньках и громко воспротивилась:

– Не он! Не он! Я с ней пришла! – и схватила меня за руку.

Я дернулась и отшатнулась – никак не могу забыть свои падения из-за этой девчонки.

Обойдя мужчин, вперед выступила рыжеволосая:

– Вот и я думаю, пусть по-ничейному будет. Пусть она у меня живет, но свободно. Без запретов. И опять же, ее всегда найти можно будет рядом с этой... – женщина брезгливо посмотрела на меня и вдруг выдала: – с этой невестой.

– Пусть так и будет, – кивнул бородач. – Но учти! – он посмотрел тяжелым взглядом на Верочку. – Попадешься мне под руку – зашибу.

Рыжеволосая повела Верочку к двери. Верочка оглядывалась на меня и улыбалась, как будто все по ее вышло. Бородач сел за стол. Теперь они сидят со старухой напротив меня и смотрят перед собой, словно в одну точку. И вздохнули потом разом. Старуха взглянула на бородача. Он поднял глаза на меня. Сердце мое от его взгляда пропустило удар.

– Вот что, шалава, – сказал бородач устало, – жизнь в нашем скиту не всем под силу, но если будешь слушаться и не открывать рот, пока тебя не спросят, вполне доживешь... – он задумался.