Немного придя в себя, Рольф бессильно осел, схватившись за голову, Херсен заметался вокруг капсулы, пытаясь собрать трясущимися руками какие-то вывалившиеся детали, и тихо приговаривая:

– Это ничего, сейчас мы всё починим! Сейчас! Сейчас! Мы всё успеем!..

– До расстыковки моста осталось сорок пять минут, – произнёс механический голос из колонны, расположенной посреди стартовой площадки.

Леде казалось, что её сердце сжалось и остановилось, а она сама словно бы превратилась в ледяное изваяние. Профессор в этот момент не ощущала вообще никаких эмоций, зато интенсивно начал работать её гениальный мозг. Медленно она подошла к развороченной капсуле.

«Нет! Починить не успеем, – спокойно заключил мозг, когда она заглянула внутрь. – Кому-то придётся остаться на Ретаре». Мысли чеканили в её голове стройный шаг, а сердце и душа словно бы отключились. В этот момент она сама ничуть не отличалась от робота. Выбор казался очевидным – выбор холодного разума, но не сердца! Оно продолжало молчать, поражённое шоком от сложившейся ситуации.

– Рольф, – медленно и спокойно произнесла она. – У основания главного модуля моста должен быть ящик с инструментами и некоторыми запасными деталями. Принеси его.

Младший сын вздрогнул от её холодного тона, но тут же вскочил и побежал туда, куда указала мать. Он безоговорочно верил ей и не сомневался в её гениальности – если она так сказала, значит, ещё был шанс. Они сейчас починят капсулу, и все вместе вернутся домой.

– Херсен, полезай в неповреждённую капсулу и отправляйся на Кедар, – голос звучал холодно и бескомпромиссно.

– Мама!.. – только и смог выговорить Херсен, сражённый её тоном.

– Это приказ командира научного отряда! – ещё более холодно и жёстко произнесла Леда, на её лице не дрогнул ни один мускул. – Ты обязан подчиниться!

Как заворожённый, Херсен полез в капсулу, и через минуту она взмыла в небо. Леда последовала его примеру. А Рольф всё пытался отыскать несуществующий ящик с инструментами и запасными деталями.

– До расстыковки моста осталось тридцать пять минут, – услышал он голос из колонны и поднял голову – две блестящие на солнце капсулы улетали всё выше и выше, удаляясь от поверхности Ретара.

Сначала Рольф просто смотрел на них, не понимая, что происходит, но осознание пришло довольно быстро. Оно окатило молодого мужчину неумолимым холодным потоком, врезающимся в каждую клеточку его тела словно миллионы крошечных безумно острых игл, тело скрутило от боли, и он заорал – в пустоту, в никуда, в бескрайние равнины безжизненной земли. Он кричал нечленораздельно, дико, словно смертельно раненный зверь и никак не мог остановиться…

Как только транспорт оторвался от земли, сердце Леды внезапно оттаяло и разорвалось на тысячи мелких кусочков. Она попыталась остановить капсулу, но это уже было невозможно. Гениальная женщина-профессор рыдала, стирая пальцы в кровь в попытке открыть проклятую капсулу. Как она могла так поступить?! Как она могла оставить на этой проклятой планете своего любимого мальчика?!

***

Планета Ретар,

через день после уничтожения планеты Кедар.

– Ах, Рольф! Я предупреждал тебя, что не стоит этого делать, – прозвучал за спиной до боли знакомый голос.

– Значит, ты знал?! – спросил мужчина, не оборачиваясь к собеседнику. – И не остановил меня?!

– Догадывался, что подобный исход возможен, – подтвердил мужской голос с мягким бархатистым тембром. – Не остановил, потому что не имею права вмешиваться. Я же всего лишь голограмма – призрак давно минувшего.

– Ненавижу тебя!!! – заскрежетал зубами Рольф. – Как ты мог это допустить?!!! Ты должен был остановить меня!!!

– Я говорил, что лучше не делать этого, – голос прозвучал спокойно. – На что, вообще-то, тоже не имел права.

– Что за глупость!.. – бессильно прошептал Рольф, закрыв лицо руками.

– Историю должны творить люди, которые живут здесь и сейчас, а не те, что жили когда-то очень давно, – поучительным тоном заметил собеседник.

– Ты уже вмешался, когда не дал мне умереть, Тор! Зачем ты это сделал?! – не отрывая рук от лица, Рольф немного повернул голову, и посмотрел сквозь пальцы на того, кого считал виновником случившегося. Небольшая металлическая платформа парила примерно в десяти сантиметрах над землёй, а над ней возвышалась полупрозрачная фигура мужчины средних лет с тёмными, почти чёрными, коротко стриженными волосами, правильными красивыми чертами лица и голубыми глазами. Он был одет в классическую ретарскую одежду – светлые прямые брюки, такую же светлую тунику, застёгнутую до воротника-стойки и подпоясанную широким ремнём. Бордовая, расшитая замысловатым ретарским орнаментом длинная мантия поверх основной одежды, завершала его наряд. Это был Тор Сатер – человек, живший тысячу лет назад, построивший мост между планетами и переселивший свой народ на соседнюю планету Кедар – вернее, его голограмма, полный оттиск личности, как он сам говорил. В истории родной планеты Рольфа это имя было стёрто и забыто, зато на Ретаре о Повелителе Сатере помнил каждый камень, и, конечно, многочисленные роботы, до сих пор населяющие безжизненную планету.

– Я верю в судьбу… – проговорила голограмма, отвечая на вопрос Рольфа, почему-то загадочно улыбаясь. – И в предсказания ретарских магов, живших здесь более тысячи лет назад… И именно это заставило меня тогда нарушить мною же установленную заповедь: «Никогда не вмешиваться в происходящие события».

Рольф повернулся к Тору и недоумённо уставился на него – наставник за шесть лет их знакомства никогда не говорил о магии и магах.

– Не кори себя, Рольф, – продолжал Тор Сатер своим мягким мелодичным голосом. Рольф знал – за этой мягкостью скрывалась огромная сила, невероятный ум, проницательность и какое-то безграничное понимание. По крайней мере, так он его воспринимал. Рольф относился к голограмме древнего правителя Ретара, как к живому человеку и ничего не мог с собой поделать.