Шрифт:
Лето 1916 года Патуйе провел по обыкновению во Франции (несмотря на все сложности путешествия в военное время). И, вернувшись в Петроград, 14/27 ноября он пишет Дризену:
По возвращении я нашел приятный сюрприз с дружеским посвящением, прекрасную книгу Сорок лет театра 149 , плоды воспоминаний, собранные во время карьеры, достаточно долгой и в высшей степени созидательной как для автора, так и для истории русского театра. Искренне благодарен Вам за то, что Вы прислали мне этот том, изданный с тонким художественным вкусом, в котором я узнал Ваш собственный; очень надеюсь продолжить чтение, находя на многих страницах нужные сведения для моих исследований.
Мы возвратились из Франции чуть больше двух недель назад после чрезвычайно долгого путешествия по Северному морю. Мы оставили Францию полной мужества, решимости и веры 150 .
149
Речь идет о кн.: Дризен Н. В. Сорок лет театра. Воспоминания. 1875–1915. СПб., 1915.
150
ОР РНБ. Ф. 263. Ед. хр. 350. Л. 2–2 об.
Стиль писем Патуйе (пишет ли он по-французски или по-русски) – стиль не только дипломата, но человека, воспитанного девятнадцатым столетием, безукоризненно вежливого, неизменно доброжелательного и несколько старомодного.
23 мая 1916 года в Париже было учреждено общество «Франция – Россия»: Патуйе назначили генеральным представителем Комитета общества в России. Среди членов оргкомитета с русской стороны значились коллеги-филологи и хорошие знакомые, с которыми Патуйе поддерживал тесные отношения: С. А. Венгеров, Н. К. Пиксанов, Н. С. Державин.
Помощницей в организационных делах Французского института и общества «Франция – Россия» взамен призванных на фронт коллег стала жена Патуйе – Луиза (называвшая себя в России, как и муж, на русский манер Луизой Францевной). Она поддерживала деловую и дружескую переписку по-французски и по-русски, с октября 1916 года по август 1918-го постоянно вела дневник 151 .
Революционные события в Петрограде семья Патуйе переживала вместе с русскими коллегами и друзьями, полностью разделяя трудности времени.
151
Hoover Institution Archives, Stanford. MS K264.8 P313. См.: Rappaport H. Caught in the Revolution: Petrograd, Russia, 1917 – A World on the Edge. St. Martin Press, 2017. P. XXI, 61.
В это время семью Патуйе связывали дружеские отношения с семьей Ф. К. Сологуба и А. Н. Чеботаревской: об этом свидетельствуют письма Ж. и Л. Патуйе к Чеботаревской 152 . Письма неофициальны, наполнены семейными подробностями (в частности, тревогой за сына Луи, который находился в действующей армии) и бытовыми подробностями. Так, в марте 1917 года Патуйе пишет Чеботаревской:
Я позволю себе обратиться к Вам, зная Вашу любезность, «по поводу ботинок» или, если быть точнее, «по поводу галош». Этого вида товара теперь не найти: во всех витринах читаем безнадежное объявление: «Мужских калош нет». Некоторые счастливцы, с помощью сомнительных личностей, приобретают пару галош в полтора раза дороже: это чудо. Мне говорили, что в Кооперативе журналистов есть все и что, может быть, найдутся даже калоши. Я слишком незначительный журналист, чтобы просить пай, но, зная Вашу доброту, я беру на себя смелость обратиться к Вам с двумя просьбами. Не могли бы Вы позвонить в кооператив журналистов, чтобы узнать, есть ли там еще пресловутые калоши? Если да, не найдете ли Вы возможным передать мне пай Федора Кузьмича, чтобы сделать эту покупку? Если ответят нет, не подскажете ли Вы мне какой-нибудь другой выход из этой ситуации?
Кланяюсь и благодарю заранее, прошу Вас передать Федору Кузьмичу (восхищен его статьей «Нувориши»!) мой самый сердечный привет 153 .
152
РО ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 5. Ед. хр. 200. Л. 1–8 (письма 1915–1917).
153
РО ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 5. Ед. хр. 201. Л. 1. Письмо на французском языке; курсивом выделены слова, написанные по-русски.
В августе 1917 года, не уехав, как обычно, летом в отпуск во Францию, Ж. и Л. Патуйе провели две недели на даче у Сологубов в Костромской губернии. По возвращении Луиза Францевна отправила подробный отчет об обратной дороге и петроградской ситуации, а Жюль Патуйе сделал приписку по-русски:
Многоуважаемая Анастасия Николаевна и Федор Кузьмич!
Только что вернувшись в Петроград, вспоминаем с благодарностью о проведенных у Вас двух неделях, о Вашем радушном приеме, о наших беседах на террасе, о прогулках. Все это какой-то прекрасный сон! А все-таки мы его видели наяву.
Привет Волге, привет Вам от преданного Patouillet 154 .
154
Там же. Л. 4 об.
В тяжелом 1918 году Патуйе участвовал в литературной жизни Петрограда. В частности, известно, что он входил в оргкомитет книжного кооператива «Петрополис» 155 .
Летом 1918 года Французский институт вслед за другими государственными учреждениями переехал в новую столицу – Москву. И сразу же включился в московскую культурную жизнь. В ноябре Патуйе принял участие в юбилейных торжествах по случаю столетия со дня рождения И. С. Тургенева, устроенных Обществом любителей российской словесности при Московском университете. 30 ноября 1918 года Патуйе пишет А. Е. Грузинскому, председателю Общества:
155
Берков П. Н. История советского библиофильства: 1917–1967. М., 1971. С. 78.
Милостивый Государь
Алексей Евгеньевич,
в ответ на любезное предложение Французскому Институту принять участие в торжествах, организуемых Обществом Любителей Российской словесности в память И. С. Тургенева, по случаю исполняющегося столетия со дня его рождения, спешу Вам сообщить от имени Французского Института, что я сочту большой честью отозваться на Ваше приглашение и от культурной Франции, лишенной в настоящее время возможности отправить своих представителей, приветствовать великого писателя, литературная деятельность которого тесно связана с Францией и так много способствовала духовному общению и взаимному пониманию между нашими двумя странами.
Примите уверения в моем глубоком уважении,
Ю. Кл. Патуйе,директор Французского Института 156 .156
РГАЛИ. Ф. 126. Оп. 1. Ед. хр. 235. Л. 2. Письмо написано по-русски.
Юбилейные заседания прошли 9–11 ноября 1918 года. Доклад Патуйе о Тургеневе и Франции был сделан 10 ноября. В следующий, последний день торжеств Патуйе не смог присутствовать на заседании, о чем сообщил П. Н. Сакулину:
Многоуважаемый Павел Никитич!
Очень сожалею, что утомление и некоторые неотложные дела помешали мне присутствовать на последнем заседании в память Тургенева. Я был бы Вам очень благодарен, если бы Вы могли мне предоставить один экземпляр отчета об этих заседаниях.
Позвольте мне через Ваше посредство выразить мою глубокую благодарность Обществу Любителей Российской словесности за тот горячий прием, который в моем лице был оказан моей родине. Этот благодарный порыв, высказавшийся в шумных аплодисментах по адресу моего доклада и по моему адресу, поймут во Франции как выражение симпатии к стране, где русская литература не переставала пользоваться заслуженным успехом и всегдашним внимание и расположением… 157
157
РГАЛИ. Ф. 444. Оп. 1. Ед. хр. 655. Л. 3–4. Письмо написано по-русски.