— Даже представить не могу, что из этого получится, — даже поежился Никита. Все, что горячечно говорил Балахнин, могло быть реализовано только в одном случае: если не будет грызни между русскими кланами. А то грандиозные проекты так и останутся проектами, на обломках которых будут резвиться иные предприимчивые люди.

— Согласен, перспектива долгая, но осуществимая, — Балахнин вздохнул полной грудью. — А хорошо-то как! Воздух невероятный, здоровый!

Он на какое-то время замолчал, а Никита старался проанализировать слова князя о Строганове. Неужели столичные клановые так боятся Строганова? Здесь, кстати, еще и Демидовы, Шуваловы, Лазаревы, Яковлевы, которые противится экспансии западных аристократических семей вглубь Сибири. По сути, сложилась такая же ситуация, как и в Яви Насти и Аниты. Но с одним важным исключением. Никто не пытается покромсать огромные земли на рваные лоскуты. Все понимают: император закрывает глаза на мелкие грешки аристократов и купцов, но и дерет с них виру, чтобы не зарывались. Зато в обиду не даст перед иноземным супостатом. Важно держать кулак сжатым. А пальцы, они такие, каждый своей жизнью норовить жить, пока трудные времена не придут.

Со Строгановыми столичные кланы ошибаются, и не имеют понятия, что происходит в его епархии. Никита договаривался с Андреем Егоровичем наедине, закрывшись плотным «пологом тишины». Утечки информации не было, и Балахнин не имеет понятия о сделке. Меньшиковы знают, но будут молчать. У них свои игры против оппозиции. Перетянуть князя Строганова на свою сторону было бы огромной удачей.

— Пойдем, Никита Анатольевич, в дом, — Балахнин встрепенулся, услышав шум въезжающей во двор машины. — Кажется, толмача привезли.

****

Где-то далеко сухо громыхнуло, осветило горизонт фиолетовой вспышкой, и старый Зиан, приподняв голову, прислушался к странным звукам, которым не место в этот период времени. Неужели это гром? Впору ожидать снегопада, а не дождей. Но сегодня и вправду очень теплая ночь. Даже душновато. Сухопарый слуга скинул тощие волосатые ноги на пол, нащупал мягкие тапочки, и тихонько шаркая ими по полу, вышел в коридор.

Зиан боялся, что господину Фенгу не понравится скопившаяся в доме духота. Можно включить кондиционер, но его шум нарушит покой важных людей, живущих на Приречной улице в двухэтажном старинном купеческом доме. Он выкуплен господином Фенгом три года назад для нужд клана. Хороший дом из кирпича, зимой в нем просто превосходно жить. Автономная котельная обеспечивала постоянное тепло, и Зиан блаженствовал возле чугунных батарей отопления в особо трескучие морозы.

На первом этаже, где расположены рабочие кабинеты компании «Лотоса», стоит тишина. Так и должно быть. Господин Фенг никого не заставляет работать круглосуточно. Людям нужен отдых. Кроме охраны, бдительно несущей службу снаружи и двух клановых бойцов внутри, остальные спят. Второй этаж, отданный под жилые помещения, вмещает в себя десять комнат. Вся компания насчитывает тринадцать человек, и большая часть из них периодически меняется. Из Китая приезжают другие члены Триады, а господин Фенг и господин Хи неизменны и величественны, как великая Янцзы, несущая свои волны к океану.

Старик Зиан так же неизменен в потоке времени. Он слуга господина Фенга, и останется таковым до конца своей жизни. Это благодарность за то, что хозяин устроил двух его дочерей в дом самого Большого брата господина Вея, и теперь их судьба всецело в его руках. Впрочем, дочери очень довольны. Значит, доволен и Зиан.

Тихий шорох тапок, легкое поскрипывание плохо уложенных половиц, слабые отсветы ночных фонарей первого этажа, падающие на лестничный пролет. В торцевых окнах коридора густая тьма, за которой едва просматриваются огни города. Дом стоит в самом конце улицы, и сюда редко заглядывают любопытные горожане. Они знают, насколько могут быть суровыми новые хозяева купеческого особняка. Господин Фенг обещает, что через пять лет эта улица станет ядром диаспоры. Тихо, незаметно влезть в чужой дом, и превратившись в невидимую тень, установить свои порядки.

Так действует «Волшебный Лотос», таким образом внедряется в чуждую культуру «Небесный Дракон» и многие другие Триады.

Душно. Очень душно. Запахи сгоревших благовоний смешиваются с густой духотой, и сразу же кружится голова. Поморщившись, Зиан все же решил проветрить коридор. Иначе не заснуть.

Хлопнула створка плохо закрытого окна. Задребезжали стекла. Черная размытая тусклым светом уличных фонарей фигура материализовалась на подоконнике, невероятным образом сложившись вдвое и вертя головой по сторонам. Зиан замер. Ему показалось, что сам дух кошки Маогуя заявился в дом с желанием погубить всех живущих в этом доме. Хотелось развернуться и бежать, с криком поднимая охрану.

Между тем фигура распрямилась и спрыгнула на пол. Старик не успел сделать и пары шагов, как его тщедушное тело было прижато к стене. Зиан не считал себя слабовольным как женщина человеком, и падать без чувств при каждом непонятном явлении не собирался. Но жесткая рука, держащая его за горло, странная одежда, чем-то напоминающая кожу черной ящерицы — все это было настолько осязаемо, что стареющий домоправитель стал сползать вниз.

Энергично встряхнув Зиана, фигура каким-то своеобразным свистящим шепотом произнесла:

— Мне нужен господин Фенг. Где его комната?

— Руска не понимай, — пролепетал Зиан, ощущая, как на его плечи медленно, но с неотвратимостью смерти опускается жуткая тяжесть, заставляя подгибаться ноги. Правда, неизвестный не дал ему опуститься на пол, аккуратно вжимая в стену. Железные пальцы на горле в любой момент могли сжаться и отправить Зиана в небытие. И старик ждал этого, не желая предавать своего благодетеля. Что смерть? Всего лишь освобождение от бренной плоти. Ему ли бояться, глядящему в вечность.