И да, самое удивительное, что действительно все доставали пятидолларовые купюры и держали в руках, чтобы отдать их на выходе из здания. Вот это просто так было и это все чистая правда! Смешно? Смейтесь, но не обижайтесь. А вот я тогда немного начала обижаться и даже сказала:

– Странное правило. Мы ж заплатили за билет! Так пройдем!

Мы прошли так, размахивая руками, что у нас нет денег, прикинувшись глупыми и ничего непонимающими туристами. И сборщики «пошлины за выход» не были особо против. Тратить время на разборки с нами грозило потерей тех долларов, которые маячили в руках у людей позади нас. Я была довольна собой и на сэкономленные деньги мы купили бутылку Мартини в Дьюти фри, чтобы отметить наш приезд.

Впервые я вдохнула жаркий индийский воздух, когда мы вышли, и в груди стало тяжело. Я почувствовала словно задыхаюсь.

– Как здесь тяжело дышать, чувствуешь? – спросила я Грома. – Нет свежести. Воздух такой жаркий, душный и тяжелый.

Гром удивился и ответил, что ничего такого не испытывает.

– Может, это с непривычки, – сказал он, – резкая смена климата, мы же из зимы в лето прилетели. Там -3, а тут поди все +20 сейчас. Не акцентируй внимание и это пройдет, вот увидишь.

Следующий случай тоже очень характерен для Индии, такой, какая она есть для белого новоприбывшего человека. Поэтому, господа туристы, спрячьте свои кошельки подальше и неприметнее, чтобы с вами не произошла такая же история, как с нами – белыми обезьянами в цветных трусах и с сережками золотыми в ушах, именно так нас и воспринимали. Но мы были не очень богаты, особенно рассчитывая провести в Гоа с шиком долгий срок только за мои сбережения, которые я копила четыре года труда, потому что у Грома не было своих денег.

С первым же таксистом мы договорились, что за 20 долларов он повезет нас в Арамболь, именно туда мы и направлялись. Такая была цена со слов Гоши.

Таксист согласился, на удивление без торга. Он мигом погрузил наш багаж и мы тронулись.

Ветер из открытых окон ударил потоками теплого и влажного воздуха. Дышать стало легче. За окном проносились темные кустарники, высокие деревья. Молодой улыбающийся месяц время от времени появлялась из-за туч, повиснув над рисовыми полями. Изредка мелькали небольшие цветные низкие дома, освещенные лампами дневного света, расставленными вдоль дороги. Таксист включил радио на полную громкость. Из динамиков раздался скрежещущий женский вокал индианки-певицы, каких тут тысячи, а может и весь миллион, похожих друг на друга с одинаковым тембром голоса и переливами, такими характерными звучащими и металлическими; и серебром отливаемые звуки меня унесли в сон, несмотря на громкость музыки, так как мы не спали полночи.

– Ок, Арамболь! Арамболь! – закричал индус и застучал по спинки своего сидения, от чего мы проснулись. Мы были где-то на перекрестье улиц.

– Арамболь! Арамболь! – повторил индус и сделал знак, чтобы мы убирались из машины.

Полусонные мы вышли. Стояла тишина. Муж протянул таксисту 20 долларов, как мы и договаривались.

– Нет, нет. Давай 30 долларов! – вскричал индус

Надо же! Какая наглость! – подумала я. – Только прилетели!

– Почему 30? Мы с тобой договорились, что заплатим 20 долларов! – вмешалась я, так как владела английским лучше мужа.

– Нет! Это очень длинная дорога, 20 недостаточно, платите еще 10 долларов! – настаивал на своем таксист.

Мы оказались в отчаянном положении. Наш багаж был заложником внутри такси, хозяин которого отказывался вызволять его до тех пор, пока мы не заплатим дополнительные деньги за долгую дорогу.

Интернет-форумы пестрят историями людей о том, чего ожидать туристам с деньгами в Индии. Я думала, что знаю о разводках достаточно. Оказалось, прожить их на своем опыте – совершенно другое дело. Меня пытались одурачить второй раз, спустя час после прибытия! Чувство справедливости и нежелание так глупо расставаться со своими деньгами, – и завязался торг длительностью в полчаса. Индус тоже не хотел так просто отступать. Эмоционально и громко мы вели спор посреди главной улицы, до тех пор, пока из окон не начали возмущаться сонные люди. Ладно, так и быть, подумала я и дала ему 5 долларов сверху и еще 1 евро, которое давно залежалось в кармане моей ветровки. Индус недовольно спрятал деньги и, разрезая тишину улицы громким криком ругательств, выбросил наш багаж и умчался в ночь.

Со временем индусы, желающие взять с нас больше, куда-то растворятся. Может быть это связано с приобретением смуглого загара и опыта, или это своего рода инициация с оплатой негласной пошлины за въезд, пройдя которую, приобретаешь уже иной статус, не глупой белой обезьяны – ходячего кошелька, а фаранга, проживающего по соседству.

Всю оставшуюся ночь мы просидели на набережной в ожидании рассветного зарева, попивая Мартини под шум прибоя. Когда пальмы начали прорисовываться на горизонте, откуда-то появилась стая добродушных собак. Они окружили нас и были нашей компанией. Мы пели песни и как дети бегали с ними по пляжу. На рассвете мы искупались в море и заснули на шезлонгах в обнимку с нашими первыми гоанскими друзьями. Утром мы созвонились с Гошей, взяли такси и приехали к нему в дом.

Гоша – талантливый человек-оркестр. Красивый, высокий, светлоглазый с очаровательной улыбкой. 7 лет назад он бросил свой бизнес, как многие бизнесмены, нажившие богатства и потом осознавшие, что они несчастны, независимо сколько у них денег на счету. Гоша отрастил волосы и уехал в Гоа. С тех пор он обитает тут, вечерами подрабатывая в местных клубах музыкантом. И еще, его настоящее имя Валентин Петрович, но чтобы избавиться от пафоса, который ему очень уж давно надоел, он всем представлялся просто Гоша, и его имя означает созидатель. Его пристанище оказалось целой музыкальной студией. Микрофоны на стойках, усилители, динамики, пол устлан разноцветным ковром из проводов, по углам инструменты какие хочешь – от укулеле до ситара. Гоша был тем уникальным человеком, при взгляде на которого задаешься вопросом “А в каком веке ты очутился? В конце 60-х ХХ столетия или еще раньше?” А почему именно тогда возникли хиппи, вы знаете? Я вам расскажу – это был акт протеста людей молодого поколения, которые устали от первой мировой, потом – от второй, и от войны во Вьетнаме, абсолютно бессмысленной, абсолютно! Вы представляете насколько громадной была армия США по сравнению с такой крохотной армишкой северного Вьетнама, где не было нормального оружия, только палки деревянные, а оружие было у избранного войска просто для демонстрации силы перед соперником, но основная часть была снабжена деревянными палками. Я не говорю сейчас про союзников Вьетнама, которые уже позже стали снабжать армию севера оружием. Так вот, теперь думайте зачем США проводило столько лет военные действия во Вьетнаме, ради чего? Я могу предположить, а ваше право соглашаться с этой гипотезой или нет. Мне нравилось учить историю в школе, я копалась и изучала письма, военные документы. Того, что было в школьном учебнике, мне было недостаточно. Я понимала, что правда не там, а есть еще где-то что-то важное, что поможет собрать воедино картину тех событий, о которых речь. Военная армия США была голодна на военные действия, именно настоящие, а не учебные, также как и моя страна голодна иногда на агрессию. Приходит время, и она выливается на соседа или на другую какую слабую страну, так вот просто, чтобы силу продемонстрировать. Напоминает вам кого-то, правда? Может вам намекнуть, вот так например: когда солнышко лучиком своим созывает всех погреться, то самые сильные толкают слабых. Опять же, вы можете не соглашаться со мной, ссылаясь на глупость и нелогичность, а именно: зачем великой державе тратить миллионы просто так, чтобы силу свою продемонстрировать или отхватить то, что у них и так в достатке?! На что я вам скажу такую метафору, просто для сравнения. Когда ночь шла на убыль, Линкольн – президент Америки – вышел на склад своего военного оружия, и взгляд его упал на самодельный деревянный военный самолет. Так вот, президент Америки смотрит на самолет и спрашивает себя: «Вот я вложил пять миллиардов долларов в этот хренов самолет, и почему он до сих пор не летает в воздухе? И что он просто так тут без дела будет стоять? Или мне вложить в него еще пять миллиардов, чтобы он наконец взлетел уже?»