Во все времена таких давили…

Это было памятью Яны. Это было мнением Анны. И в одном она Джоан Роулинг не понимала.

Как можно назвать компанию, которой предлагается восхищаться – мародерами?! Что за моральные установки у них в Англии? Может, еще педофилами прикажете восторгаться? Или некрозоофилами? Фу, гадость!

Двое продолжали переговариваться.

Как поняла Анна, в войну здесь гремели бои. И усадьбу защищали на совесть.

Немцы отбивались, но в результате дом все равно взяли, их закопали…

А закопали не просто так.

Награды, оружие, трофеи, документы… нагрудные знаки и кокарды, каски и орлы, подковки с сапог и нашивки, портсигары и зажигалки, даже золотые зубы – это же мародеры! Они не брезгливы!

А тут была большая братская могила. Немецкая!

Раскопать – и поживиться.

И именно сейчас, потому как почва болотистая. Подмерзла, но еще не заледенела. Воды нет, а копать – в самый раз.

На основании чего-то один из мужчин был уверен, что здесь много "хабара". Второй так уверен не был, но первый настойчиво подгонял своего… сокрысятника.

Анна сидела и молчала.

Яма была уже наполовину раскопана. Обо что-то звенели лопаты – не сильно, но отчетливо. Вот бы полиция нагрянула?

Но куда там!

Ну хоть кто из усадьбы… или не стоит? Наверняка мародеры вооружены!

– Ах…!!!

Из раскопа понеслись какие-то слова. Явно торжествующие.

Потом на поверхность вылез один из мародеров, тот, которого Аня окрестила "первым". Вытащил что-то из ямы, примерился, ударил лопатой. И разразился восхищенно-матерной речью.

Второй что-то сказал из ямы.

Первый ответил матерной речью, и протянул вниз руку.

Левую.

Анна прикусила губу, чтобы не закричать. Но… мужчина потянул левой рукой из ямы своего товарища, а в правой руке блеснуло лезвие ножа.

Впитало лунный свет, хищно клюнуло мародера в левый бок…

Крик захлебнулся.

Мужчина полетел вниз.

– … двоих не вынесет…

Кажется, Первый что-то сказал.

Анна не знала.

Дальше она двигалась, как автомат. И потом удивлялась себе. Но…

Встать.

Достать из кармана оружие. Отполированная Яной рукоять удобно ложится в руку.

Ком земли летит в противоположную сторону. Пусть этот отвернется… хотя бы ненадолго. И он отворачивается на шорох. Смотрит в темноту, светит туда фонариком, дергается… Анне хватает времени.

Сделать буквально пять шагов.

Почти пробежать их, словно телепортироваться. Вот только что она была здесь – и уже за спиной мародера.

И рука опускается вниз.

– Тебе, Хелла!

Шило исчезает в теле негодяя. Анна бьет снизу вверх, она ниже, она вообще не умеет убивать. Но словно Хелла направляет ее руку.

Шило находит дорогу между ребер – в сердце.

Мужчина издает страшный булькающий звук… кто сказал, что человек умирает сразу?

Ошибаетесь… Несколько секунд продолжается агония, но Анна не трогает шило. Добивать не требуется. Это она понимает, она ведь помогала в госпитале.

И смотрит вниз.

В раскоп, где темнота…

Страшно?

Нет.

Анна поднимает фонарик, медленно ведет лучом… он еще жив, там, на дне ямы. Первый ударил его не насмерть. И человек корчится, извивается, словно змея, которую перерубили лопатой… Анна видела один раз.

Ее начинает мутить. Она оглядывается – и на глаза попадается нож. Тот самый, который уже отведал крови. Первый выдернул его из раны, да так и держал в руке. А когда она его… выронил на землю.

Анна подхватила оружие – и спрыгнула в яму.

Второй даже не понял, что над ним кто-то стоит. А Анна не колебалась.

Ранение в печень, человек обречен.

В этом мире – нет?

Возможно, но сейчас Анна об этом не думала.

Нож опустился еще раз.

– Тебе, Хелла.

Еще одно сердце последний раз дернулось – и замерло. Анна вздрогнула – и словно наяву увидела усмешку богини. Надменную, холодную, жестокую…

И – ледяные чертоги смерти.

– Мы сейчас вернемся в мир. Я – в ее, она – в мой. Я должна спасти и устроить в жизни ее ребенка, Яна устроит моего. Ровно через год мы опять окажемся здесь. За этот год мы должны принести вам четыре жертвы. Убить людей. А… все равно когда?

– Совершенно. Можно всех четырех за один раз, – кивнула Хель.

– За это вы нам даруете магию. Мы сможем убить любого человека, просто приказав ему…

– Смотришь на человека и говоришь: именем Хеллы я забираю твою жизнь. И он умрет.