— Не иначе, пока мы болтаемся в воде, произошло что-то серьезное. Ну не могли пираты нас пропустить, даже если никто из них не патрулирует этот район. Они просто обязаны были нам повстречаться, но… Их нет!

— Нам легче! — Альфред предвкушал торговлю, и разглядывал Кальяри в подзорную трубу. — К чему забивать себе голову вопросами, на которые у нас нет ответа? Не пришлось сражаться, и — хорошо.

— Это не шутки, купец. Если их нет тут, то они где-то в другом месте. Нарваться на пару-тройку десятков чертовых галер — верный переход. Куда они могли подеваться?.. Все, разом! Такого я еще не припомню…

Кальяри, крупный, по меркам Мира, город, встретил нас обычной портовой суетой. На рейде стояли несколько каравелл, галера, и пара шлюпов. Всё было как всегда: снова таверна, снова торг Кристианссона с местными торговцами… Местные, на наши расспросы о пиратах, ничего толкового сказать не могли. Не встретились? Ну, так вам повезло, чего еще надо? Загрузив пару десятков бочек с оливками в трюм, и пополнив запасы, мы вышли в море. Теперь наш путь лежал в Палермо, а потом — на Мальту. Зачем нам туда плыть, не знал даже Шам, на все вопросы отвечавший: Высшие считают это наиболее предпочтительным. Трюм был заполнен товарами, примерно, на две трети, в Палермо Кристианссон собирался купить местного вина, в Валлетте — оружие и доспехи. Если повезет, то на Сицилии можно было взять на борт засахаренные и заспиртованные фрукты.

На половине пути от Кальяри начала портиться погода. Ветер усилился, и, сменив направление, завывал в вантах, нам приходилось идти галсами, убрав марселя, волны раскачивали шхуну все сильнее… Потом начался шторм. “Вепрь”, как на американских горках, сначала забирался на гребень волны, а потом стремительно летел вниз, на десятки метров. Рулевому приходилось привязываться шкотом к стойке штурвала. Из парусов у нас оставался натянутым лишь кливер, и то, потому, что никто не хотел рисковать переходом ради того, чтобы его убрать. Корпус корабля отчаянно скрипел и трещал под напором стихии, вода, несмотря на задраеные люки просачивалась везде, и плескалась под ногами. Куда нас несет, никто не знал: Высшие не позаботились о наличии в Мире компасов, курс можно было приблизительно вычислить по положению солнца или звезд, вот только над головой нависали тяжелые, низкие тучи, из которых сверкали молнии. Мы превратились в насквозь промокшую кучку людей, отчаянно пытающихся, схватившись за что-нибудь руками, удержаться на ногах. Лежать было невозможно, тебя просто выбрасывало из подвесной койки. Когда шторм утих, “Вепрь”, хоть и выдержавший его, представлял собой корабль, срочно нуждающийся в ремонте на верфи. Несколько досок корпуса треснули под напором стихии, и их пришлось укреплять. Бушприт с кливером выдрало с корнем, и унесло в море, хорошо еще, что мачты не рухнули. Альфред, с несколькими девушками, уже немного оклемавшимися после шторма, проверял товары. Юр стоял у штурвала. Мы все, мужчины и женщины, пытались привести в порядок корабль. Длинная цепочка людей передавала из рук в руки ведра с водой, которую вычерпывали из трюма, и выливали за борт. Меняли порванные фалы и шкоты, сколачивали вместе треснувшее дерево. “Вепрь” шел вперед под хмурым, затянутым сплошной пеленой облаков небом…

— Вон там что-то есть. — Ал, единственный, кто мог нас сориентировать, выглядел уставшим. — На самой границе моих возможностей несколько живых существ. Люди или звери, но они — там. — Направление, куда показывал Ал, было не очень привлекательным, нам приходилось идти почти против ветра, но на суше можно хотя-бы понять, где мы находимся, пополнить запасы, и, в спокойной обстановке, решить, что делать дальше.

Земля казалась пустынной. Мы встали на рейде у маленькой бухточки, с узкой, метров в двадцать, полосы песка у самой воды, окруженной скалами. Наконец-то твердая поверхность, которая не пляшет под ногами! Наконец-то можно спокойно сидеть у костра, а не торчать на вантах, пытаясь связать порванный фал, и не надо ломать голову над тем, чем заткнуть течь в корпусе! Хуже всего пришлось тем, кого жребий определил в вахтенные. Смотреть с борта шхуны на такой близкий берег, и понимать, что до того, как ты туда попадешь, надо провести на корабле еще несколько часов… И не просто провести, а постоянно вглядываясь в море: шторм, не шторм, а угроза нападения пиратов никуда не делась.

Нам пришлось снова выйти в море. С нашей стоянки просто нельзя было никуда попасть, ее окружали скалы. “Вепрь” шел в миле от берега, когда облака понемногу начали рассеиваться. К тому времени, когда на небе появились звезды, побережье стало более пологим, скалы сменились холмами, поросшими лесом.

— Апеннины. — Селим, в очередной раз посмотрел в подзорную трубу. — Мы где-то между Неаполем и Калабрией. Если продолжать идти вдоль берега, в конце концов придем в вольный город Калабрия. А там и до Сицилии рукой подать! Мессина примерно милях в семи…

— Нам, наверное, надо пристать к берегу, свалить несколько деревьев, напилить доски, соорудить новый бушприт. — Антуан рассуждал вслух. — С другой стороны, если загнать корабль на верфь, там его починят гораздо лучше.

— Это обойдется дороже, но — ты прав. — Альфред вздохнул. — Ничего, пока что деньги есть, я неплохо наварился что в Малаге, что в Пальме, поэтому не будем тратить время на остановки. Ведь нам еще потом плыть домой, и, желательно, на всех парусах! Если не успеем к сроку, то, считай, регата проиграна.

Вольный город Калабрия встретил нас неласково. Навстречу шхуне вышли два местных шлюпа, с одного из которых дали предупредительный выстрел. Мы легли в дрейф.

— С какой целью вы прибыли в Калабрию, господа? — Местный офицер, в сопровождении десятка солдат, поднялся на борт шхуны, прибыв на шлюпке с одного из шлюпов. Шлюпы заняли позицию, развернувшись к нам бортом, причем так, чтобы не попасть под огонь наших орудий.

— Он издевается? — Шепнул Юр. — Да каждому должно быть видно, что у нас не пиратская галера!

— Нас потрепал шторм, и мы хотели-бы провести тут ремонт. Поскольку наш корабль — торговый, то, возможно, кое-что купить, кое-что продать. — Свами был само спокойствие.

— Не уверен, сможем-ли мы вас принять.

— В чем дело, офицер? — Встрял Азиз. — Вы что, не видите, корабль нуждается в ремонте! Мы под датским флагом, и не думаю, что Калабрия объявила Дании войну, пока мы были в море!

— Вольный город Калабрия не воюет ни с кем! — Отрезал офицер. — А вот с нами, оказывается, воюют. И нам не хотелось-бы прецедента! Испанцы, португальцы, теперь — вы!..