Шрифт:
— Ну, пойдём принимать работу.
— Позвольте предложить вам руку, — галантно предложил я, отчаянно соображая, как выкрутиться из сложившейся ситуации.
Чистая лестница магине понравилась, легко открывающиеся двери вызвали самый настоящий восторг, ну а чистый внутренний дворик заставил захлопать её в ладоши.
— Это всё очень здорово, Алекс, — Ульяна посмотрела на меня своими карими глазами, — но что насчёт последнего пункта?
— Эм…
— Знаешь, Алекс, — магиня на глазах помрачнела. — Я очень не люблю разочаровываться в людях. И я очень трепетно отношусь к своей территории. Личное пространство, понимаешь?
— Понимаю…
— Ну а раз понимаешь, — в глазах девушки вспыхнул огонь, и она медленно указала на отсутствующую калитку, — то как ты тогда объяснишь вот это?
Глава 17
— Дело в том, — протянул я, держа в руках миниатюрную дверцу, — что… что…
— Что? — не выдержала магиня.
— А вот что! — выпалил я, чувствуя себя идиотом. К счастью, в это момент из дома, стоящего напротив бывшей свалки, вышел тщедушный мужичок с малярной кистью на плече. — Вот посмотрите на него, госпожа Ульяна!
— И что я должна увидеть в этом маляре?
— Скажите, что, по-вашему, он делает?
— Хм, — магиня задумчиво посмотрела на начавшего красить стену мужичка. — Действительно, что он делает?
— Он красит стену, госпожа Ульяна, — «О боже! Что я несу?! Ещё пару минут и мне дадут ачивку «Капитан Очевидность»! Так, нужно срочно исправлять ситуацию!», — а знаете почему?
— Почему? — подозрительно уточнила магиня.
— Из-за безграничного к вам уважения.
— М-да? — скептически подняла бровь Ульяна.
— Несомненно, — заверил я её и принялся лить в уши, ну… скажем, мёд. — Их впечатлило, что вы не отгораживаетесь калитками от простого народа! Что ваша сила настолько высока, что вам нет нужды прятаться за дверями!
— Точно? — недоверчиво уточнила Ульяна, посмотрев на солидный двухметровый забор.
— Абсолютно! Что же до стен, простой народ понимает, что таким образом вы не себя защищаете, а оберегаете их покой.
— Это как? — против воли заинтересовалась магиня.
— Вдруг эксперимент пойдёт не так, и Огненный шторм вырвется из башни? Или вдруг зелье взорвётся, и Волна пламени покатится на соседей? А тут раз, и стена!
— Мои зелья не взрываются, — машинально ответила Ульяна, по-новому взглянув на опоясывающую башню стену. — Ну почти… Но как же быть с калиткой?
— Нет калитки, нет проблемы? — предложил я. — Вы открыты народу! Единственное, куда вы никого и никогда не пустите, пусть будет ваше сердце.
— А башня? — нахмурилась Ульяна. — Я не хочу, чтобы по моей башне разгуливались сельские мужики!
— Кто ж в здравом уме в башню волшебницы сунется? — деланно удивился я. — Да ещё и такой могущественной? Ну, а ежели найдётся такой дурачок, спалите его, и всё. Делов-то.
— А если суд?
— Так защита частной собственности – раз, нарушение пожарной безопасности – два. Вам ещё и благодарность вынесут. Вы в каких отношениях с мэром?
Магиня молча поморщилась.
— Ну или не вынесут, — тут же переобулся я.
— Хм…
Ульяна уставилась на орудующего кистью маляра и замолчала. Я не стал мешать её мыслям, надеясь в глубине душе, что калитка забудется, а если нет, то в задании же было сказано «решить проблему». Вот я её и решил. Творчески.
— А что ты, Алекс, говорил про сердце? — внезапно спросила магиня, заглянув своими карими глазами мне прямо в душу.
— Что оно занято, — хрипло произнёс я, по наитию протягивая миниатюрную калитку. — Это Вам!
— Постой, — Ульяна всмотрелась в рисунок. — Это же я!
— Вы, — согласился я, вкладывая поделку её в руки.
Стоило калитке коснуться её ладони, как стальные прутья вспыхнули огнём, и пламенная девушка призывно затанцевала. Вот это Викуло! Вот это мастер! А я ему золотой, словно бродяге кинул…
— Вот единственная калитка, которая достойна девушки вашей красоты, Ульяна!
В этот раз я нисколько не покривил душой. Магиня и вправду выглядела чертовки здорово. Красивая, нежная, а её лучистые глаза! Сияющие чем-то неземным, точь-в-точь как у Толстовской княжны Марьи! На мгновенье она даже затмила образ Марины…
— Я… — девушка смущённо отвела взгляд и прижала медальон в виде калитки к груди, — я согласна!
«Эм, не понял», — мелькнула тревожная мысль, но было уже поздно.