Раньше я не позволяла себе даже Игорю перечить. Но после того, как я решила развестись и начать новую жизнь, во мне словно проснулась та Машка, которой я была еще в школе, в универе. Смелая и дерзкая девчонка, которая отшивала первых красавчиков, привыкших что девушки обязаны только от их взгляда укладываться штабелями в постель и надеяться на милость.

Арманд помрачнел. Ему не понравилось то что из зашуганной переводчицы за несколько дней я мутировала в стерву.

Ну…или понравилось.

Потому что в следующий миг он порывисто накрыл мой рот поцелуем, припечатывая все протесты.

И глубоко обласкал мой рот языком. Так умело, что я поплыла в крепких руках Брутала Бруталовича, забывая суть претензии.

Брунетти подхватил меня под талию и сделал несколько шагов к столу. Усадил меня на него попой и вклинился между ног. Продолжая зацеловывать шею, губы, он задрал мое платье до трусиков. Погладил по ним пальцами, заставляя плоть вибрировать от желания.

Этот мужчина был невероятно сексуальный и притягательный. Я и забыла, как в Бергамо каждую ночь мечтала о нем.

— Хочу тебя до безумия. Мария, я сегодня улетаю в Палермо. Позволь увезти с собой воспоминание о тебе, — говорил он, чередуя слова с жадными поцелуями. Оголил мою грудь. Начал облизывать и прикусывать соски. Сминать ее в ладонях. Я уже плохо соображала, но нашла в себе силы отклониться

— Прекрати! Арманд, ты женат! Прекрати. Отпусти меня и возвращайся к своей жене! А меня дома ждет муж.

Я напомнила про Игоря специально, чтоб не выглядеть слишком жалкой в глазах этого влиятельного красавца.

Брунетти отклонился, всматриваясь в мое лицо.

— Ты поэтому не пришла тогда в Бергамо? Узнала про мою жену? — спросил он. Я кивнула в ответ, нет смысла скрывать очевидное. Арманд не отошел. Напротив, притерся своей эрекцией у меня между ног. Вздохнул, закрывая глаза на миг и переводя дыхание, — Я с женой не живу больше десяти лет. Наш брак фиктивный. Необходим только для объединения кланов. Также как и твой. Я видел твоего мужа. Не ври мне, будто что то чувствуешь к этому мудаку.

Я всмотрелась в лицо Арманда. Он говорил искренне. Но на главный вопрос так и не ответил

— Как долго ты планируешь развлекаться мной? И в качестве кого я буду рядом с тобой при живой жене? Любовница богатого мужчины? Кукла ради прихоти! — с дрожью в голосе произнесла я.

— Мария, ты будешь моей женщиной! Про любовь я не могу сейчас говорить. Мы взрослые люди. И ты прекрасно понимаешь, что сейчас мной, как и тобой, руководит желание и страсть. Но чувство влечения у меня к тебе сильное. Малышка, я не хочу тебе врать, но и отпустить тебя не в силах. Все дни думал о тебе, — Арманд медленно провел пальцами по моим губам, заставляя снова трепетать и возбуждаться. Опустился к обнаженной груди и обвел по кругу соски. Они сразу собрались и заострились под его пальцами.

— Ты ведь тоже хочешь меня…Мария…поверь, даже если мы разойдемся, я тебя не оставлю ни с чем. Сама выберешь, что захочешь. Деньги, квартира или дом. Я куплю то, на что укажет твой пальчик!

Последние слова Арманда были лишние…

Однако…

Я моментально очнулась. Оттолкнула его в грудь и спрыгнула со стола.

Вот значит, как мыслят богачи. Я для него таки шлюха, которой он попользуется, а потом рассчитается.

— Пошел к черту, Брунетти. И дядюшку своего бесноватого прихвати. А свои подачки оставь красавицам моделям. Я уже слишком стара для таких игр. Я хочу домой. Поразмысли над тем, как вернуть меня обратно…

На этой высокой ноте мой концерт был окончен. Пусть все эти козлы возвращаются в свое стойло. Желательно подальше, в подземелья преисподней. Этих бесноватых развратников там чан со смолой дожидается, остывает!

А мне плевать на обоих. Надо только придумать, как себя вытащить из этой тюрьмы! Придется самой, как барон Мюнхаузен, тащить себя из топкого болота за патлы. Потому что с этого Козла Козловича Арманда, помощи я вряд ли дождусь!

Фух, ну и разгневали меня эти сицилийцы. Придется резко становиться умной Машкой…

Мария.

Я выскочила из комнаты и поспешила прочь, подальше от Арманда. Захлебываясь злостью на всех кобелей Сицилии, я выбежала из дома. Бежала через сад до самой скалы. В этой пафосной тюрьме даже спрятаться негде. Все под охраной, под видеонаблюдением.

Но я мелкая. Протиснулась в расщелину в живой изгороди. Добежала до самого высокого ореха. И, вспомнив, молодость, полезла вверх.