Филипп пожал плечами. Ни да ни нет. Я рискнула и пошла в общий зал, заказала завтрак, больше похожий на обед, и с подносом вернулась в комнату. Фил сидел на кровати, разглядывая что-то на стене. Он сильно похудел, наверное, от него осталась половина — всего за пару дней. Но казался спокойным, хоть я и понимала, что видимость обманчива.

— Ешь, — поставила на стол тарелки. — Суп с гренками пахнет просто замечательно.

И сама взялась за ложку, чтобы подать пример. Филипп вздохнул, но взял стул и сел к столу. Ел он медленно, больше думая, чем жуя. И я знала, о чем. Поэтому его вопрос не стал для меня сюрпризом:

— Что слышно об Анри?

— Ничего. Я не выходила на улицу, все время была с тобой.

— И что мы будем делать дальше?

— Есть у меня мысли, — ответила ему. — Во-первых, хочу поговорить со старинным другом отца. Он — хороший человек, может помочь. Во-вторых, Анри сам себя не оправдает. Нам нужен толковый защитник. Об этом я тоже хочу попросить маркиза Авертаса. У него куда больше знакомых, чем у нас с тобой.

— А он тебя не выдаст? — поинтересовался Филипп, вылавливая гренку из супа.

— Откуда мне знать? Разве можно понять, кому стоит доверять, а кому — нет? Но я хотя бы попытаюсь.

— Я с тобой.

— Нет, Фил. Тебя, скорее всего, ищут.

— Тебя тоже, — тут же нахмурился мой новый друг. — Поэтому, Полли, мы пойдем вместе. Если что, я сумею тебя защитить.

Я рассмеялась, а Фил, кажется, обиделся, потому что еще больше помрачнел.

— Между прочим, у меня были лучшие учителя в стране, — буркнул он.

— И чему же они тебя учили? Травки собирать? Пускать солнечных зайчиков?

— Полина, ты что, еще не поняла? — В глазах Фила читалось удивление. — Я — темный маг. Не светлый, как Анри и родители.

— Темный? — Теперь настала моя очередь изумленно таращиться на Филиппа. — Но как?

Темная магия в Гарандии встречалась куда реже светлой, и что уж скрывать — была сильнее. Но Филу всего шестнадцать. Ему до входа в пору магической зрелости еще как минимум два года, а то и больше. А до шестнадцати у нас вообще учили только общим заклинаниям.

— Среди моих предков есть темные, — ответил он. — По маминой линии. Видимо, от них передалось. Мама сначала расстроилась, но отец говорил, что это к лучшему. Поэтому я действительно смогу тебя защитить, Полина. Да, не от всего и не от многотысячной толпы, но смогу.

Глупый храбрый мальчишка. Сердце сжалось от боли. Как уберечь его от этого кошмара? Никак. Уже никак. Придется выбираться вдвоем.

— И когда мы пойдем к твоему знакомому? — Фил отодвинул тарелку. К счастью, почти пустую.

— Завтра. Ты пока еще слаб, да и твой внешний вид… Надо купить тебе одежду. Не так же идти.

Выглядел Фил и правда потрепанно. Единственная рубашка пропахла чадом факелов, кровью и потом. Сейчас он надел жилет на голое тело — а что оставалось делать? Поэтому сначала покупки и трата наших скудных средств, а потом уже визиты.

— Обещаешь, что будешь тут? Я пройдусь до ближайшей лавки, — спросила его.

— Обещаю, — кивнул Филипп и снова лег, а я быстро собралась и поспешила прочь, предварительно убедившись, что дверь изнутри заперли на щеколду.

Что ж, за эти два дня мир не сдвинулся с места. Люди не перестали спешить по своим делам, торговцы — зазывать в лавки, дворники — мести улицы, а аристократы — разъезжать в роскошных экипажах. Одновременно между мной и ими будто пролегла пропасть. Мне казалось, что все на меня смотрят, хотя на самом деле это было не так. Поэтому я шла, опустив голову. Надо купить легкую накидку с капюшоном, потому что шаль все-таки не сильно подходила к времени года. А средств не так много, как мне бы хотелось. Чтобы продать украшения, нужно найти покупателя. Нужно, нужно, нужно. И если мы найдем защитника, ему тоже придется платить. Что же делать?

Зашла в первую попавшуюся лавку.

— Чем могу помочь, мадемуазель? — тут же появился рядом дородный торговец.

— Мне нужна одежда для брата. Ему шестнадцать, он приблизительно такого роста, как я, худощавый.

— Что именно нужно?

— Все, — призналась я.

Торговец понимающе кивнул, попросил подождать и скрылся, а в лавку вошли еще две женщины. В ожидании своей очереди они бродили вдоль прилавка, разглядывая милые женскому сердцу побрякушки: деревянные сережки, бусики из разноцветных кристаллов, тонкие браслеты с вплетенными оберегами.

— Нет, ты представляешь? — говорила одна. — Они еще и медлят! Надо было казнить убийцу на месте, это было бы правильно.

Я тут же насторожилась.

— Ну почему же? — ответила вторая. — Говорят, заседание будет открытым. Если так, я пойду и послушаю.

— Когда же оно состоится?

— Через три дня в полдень.

Через три дня в полдень? Я едва дышала, стараясь не упустить ни слова.

— От обвинения будет выступать сам главный дознаватель. Давненько такого не было, — продолжала одна из покупательниц. — Хотя бы ради того, чтобы увидеть, как герцог Дареаль ведет дела, уже стоит туда пойти. Все-таки магистры пожаловали ему столь высокий титул не за красивые глаза.