— Да, если бы не потомки, то подставил бы он нас с Афганской войной, — словно невзначай поддержал Андропов настрой генсека, — А докладчикам про благосостояние я бы не слишком верил. Приписки в стране чудовищные, а потом ещё и Госкомстат цифры в нужную сторону округляет.

— А, кстати, почему Устинова с нами нет? — завертел Брежнев головой, вглядываясь в окружающих.

— Наверное, в Стратегическом Центре командования укрылся, — предположил Андропов.

— Что он там без связи накомандует. Небось, коньяк глушит да связисточек щупает, — недовольно проворчал генсек.

— Вполне возможно. С него станется.

— Нельзя вам на пенсию, Леонид Ильич, как же мы без вас, — перебил Андропова Черненко.

— Это точно. Вы мудры и ещё полны сил, — льстиво добавил Динмухамед Кунаев, — К тому же наши эфиопские друзья скоро должны в гости пожаловать, а уж какую награду они вам приготовили…

— Мне, награду… А, ну да. Эфиопия. Как же, помню. Это страна такая. Что хоть за награда?

— Наиредчайшая и самая высокая! Такую только вы заслуживаете! — закатил глаза Динмухамед так, что только белки сверкнули в отсветах пламени "керосинки".

— Награда — это хорошо. Когда есть за что, то это дело нужное, — умиротворённо заметил генсек, — Пойду-ка я вздремну часок — другой. Устал что-то. Если интересных новостей не будет, то и не будите меня.

С годами пристрастие генсека к лести и почестям приняло гротескный характер. Его окружение сознательно культивировало эти черты: пусть Леонид Ильич забавляется и не мешает нам жить в свое удовольствие.

Стало нормой в речах и докладах вслед за "Коммунистической партией и ее Ленинским Центральным комитетом" поминать "и лично товарища Леонида Ильича Брежнева".

Брежнев не только издал мемуары, сочиненные не им, но и не возражал, когда его называли великим писателем и присудили ему Ленинскую премию по литературе.

У Леонида Ильича было 117 советских и зарубежных орденов, в том числе пять золотых звезд Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда — это единственный случай в истории.

В 1976 году он присвоил себе маршальское звание, а когда пришёл на встречу с однополчанами по восемнадцатой армии в новеньком маршальском мундире, то с явным удовольствием заявил: — "Вот, дослужился!"

А награждение генсека "Орденом Победы" в 1978 году можно смело считать кульминационной точкой подхалимажа, доведённого до абсурда.

— У нас последнюю пару отменили, — радостно заявила появившаяся в "пузыре" Галка, — И на завтрашний день от занятий освободили.

— Что, преподаватели при свете дня не могут лекции читать без электричества? — заинтересовался я причиной отмены занятий.

— Нет, просто вода почти сразу же пропала. А в нашем корпусе всего лишь два туалета на этаж. И в них теперь такое творится, жуть. Кстати, автобусы тоже не ходят. Я пешком притопала.

Судя по радостному настрою, Галка ни разу не огорчилась из-за отмены занятий. Собственно, нужны они ей теперь, как собаке пятая нога. Впрочем, и диплом ей не сильно нужен, но мы с ней уже поговорили на эту тему и решили, пусть будет. Документ, подтверждающий у певицы наличие хоть какого-то музыкального образования в СССР нужен, а уж музыкально-педагогического и подавно.

Меня другое удивляет. Куда исчезают музыканты в этой стране? Почему среди звёзд советской эстрады выпускников консерваторий можно по пальцам пересчитать, если тридцать музыкальных ВУЗов и двести сорок два музучилища по всему СССР исправно и ежегодно выпускают музыкантов тысячами?

Мы успели с Галкой перекусить, поплавать в бассейне и даже провести часок в спальне, но стоило нам выбраться после душа на улицу, как появилась разъярённая Вера.

Для начала она отлупила специально для неё установленную настенную макивару, а затем, хмуро кивнув нам, устремилась в душ, и судя по её воплям, он был очень контрастным.

— Верусь, что случилось? — встретила её Галка коктейлем и аппетитной тарелкой нарезанных тропических фруктов.

— Москвичи, козлы, — хмуро ответила Вера, сходу прячась под зонт.

Да, нам приходится всячески спасаться в "пузыре" от солнца. Иначе, на фоне бледных сограждан, мы слишком контрастно выглядим. Пока ещё что-то можно списать на южный загар, но ещё месяц — другой, и люди поневоле начнут обращать на нас внимание.

— Прямо таки все? — уточнил я услышанное, — Если что, то у нас Галя с некоторых пор тоже москвичка.

— Нет. У меня на работе в московскую комиссию два козла из ВНИИ электроэнергетики затесались. Прошлись с замерами вдоль линии, чтобы высчитать потери электроэнергии, а когда поняли, что такого не может быть, поспорили, и набили друг другу морды.