Озеро располагалось посреди деревни, через четыре подворья от Лёнькиной усадьбы. Оно служило наиболее популярным летним бассейном для местной детворы. И негласно разделяло их на два лагеря, на тех – кто жил «по ту сторону», и – «по эту».

Заозёрников возглавлял задиристый мальчуган, постарше Лёньки. Но совсем уж щуплый и пониже ростом. Вокруг него хороводились несколько таких же деревенских забияк, враждебно настроенных к приезжим.

С Сенькой они не якшались и постоянно подтрунивали над ним, за то что он дружит с городскими сверстниками. Но в прямой близкий конфликт вступать не решались, предпочитая делать это исподтишка, или издали. Так как Семён был силён не по годам и, несмотря на свой младший возраст, зачастую выходил победителем в прежних стычках.

Сенька не раз поколачивал их, и порознь, и вместе. А вкупе с рослым Лёнькой, им и подавно бояться было нечего. Хоть и превосходили те их гораздо большей численностью.

Сейчас «враги» развлекались на своём противоположном берегу. И безвредно пока принимали водные процедуры…

На ходу скинув шмотки, друзья сбежали по пологому берегу и с разбегу нырнули в желанную прохладу тёплой воды.

Они вдоволь накупались где поглубже. И потом, чуть в стороне, по мелководью завели свой тюлевый бредень.

Алка с силой принялась лупить по воде подобранной палкой, гоняя навстречу рыбакам – предполагаемый баснословный улов. Несмотря на её весомую помощь, рыбакам за несколько заходов удалось поймать лишь несколько невесомых рыбёшек: три гольяна, мелковатого пескаря, да одного вьюна, которого они сразу же выбросили, по причине его противной чрезмерной вертлявости.

Но они не разочаровались, и упорно продолжали рыбную ловлю.

В который раз уже, не разгибая спины, они тащили под водой свой куцый бредешок, сопротивлявшийся мелкой сеткой. И услышали внезапный хлопот за спиной.

Со стороны болот, на озерко – вытянув длинные шеи, планировала стайка крупных серых птиц. Одна из них, распластав широкие крылья – доверительно скользнула краем своего крылатого оперения поочерёдно по головёнкам троицы друзей. На гусиных, растопыренных навстречу воде, перепончатых лапах отчётливо блестели заметные мелкие красные бусинки.

Стая с шумом приводнилась ближе к центру озера, неподалёку от семейки домашних гусей. И принялись оживлённо гоготать промеж соседей.

– Дикие гуси! – объяснил Сенька, – Они частенько наведываются сюда, поговорить с сородичами. Сманивают их лететь с ними. Только домашние не могут, шибко толстые.

– А почему у них на перепонках кровь? – нахмурился Лёнька.

– Они, что раненые? – со слезой в глазах спросила Алёнка.

– Это не кровь, а икра! Рыба им на перепонки икру мечет. А они по воздуху самолётом переносят её в другие водоёмы. Так и караси у нас расплодились. Только карасей нам сейчас не поймать. Они все на глубину ушли. Жарко, а там вода попрохладнее, – пояснил всезнающий Сенька, успокаивая сердобольных друзей.

Рядом со стайкой плавающих гусей-гостей бултыхнулись несколько камней, запущенных с противоположного берега.

Лёнька с Семёном разом предупредительно пронзительно свистнули, нахмурившись на ту сторону.

Алка свистеть не умела. Она просто грозно погрозила хулиганам кулаком, заступаясь за братьев наших меньших.

В ответ на это снаряды полетели камнепадом уже в сторону заступников.

Сенька швырнул в отместку комок грязи. Но, не долетев и половины пути, он шлёпнулся в воду.

Обстрел всё усиливался и заставил троицу выскочить на сушу. Но и здесь, несмотря на приличное расстояние, снаряды доставали до берега. И со свистом проносились мимо пока.

Ленька, приглядевшись, догадался в чём дело:

– Из пращи палят, да ещё камнями!

Не мешкая, он выдернул ремень из джинсов и сложил его вдвое, хлопнув несколько раз для размягчения. Подобрав прилетевший голыш, он с прищуром вложил его в импровизированное орудие. И раскрутив над головой, ловко отправил его обратно на тот берег.

У Семёна штаны поддерживались на шнурке. И Алёнка для благородного дела отдала ему свою косынку.

А сама принялась собирать падавшую гальку и снабжать ею мальчишек, помогая отражать атаку.

Силы были явно неравные, ввиду численного превосходства противника. С той стороны обстрел вёлся намного интенсивнее, и некоторые снаряды пролетали совсем близко.

Бесстрашная Алка, в очередной раз нагнувшись за камушком – вдруг ойкнула, схватившись за поясницу. И резко присела на корточки, от боли сквасившись в гримасе. На раненой Алкиной ноге заметно наливался синюшностью огромный синячище.

Лёнька, загораясь местью, подобрал снаряд, попавший в Алёну. И посильнее раскрутив его, прицельно направил в самую гущу стана злорадствующих врагов.