Реджи отметил, что девушку окружает Тёмная фиолетовая Аура, после чего отвлёкся на содержимое возникшей чашки. Чай был довольно горьким, и парень не сразу сумел определить его состав, но потом ухмыльнулся, удовлетворённый собственной сообразительностью. Тем временем по приказу, поступившему с балкончика, девушку определили в Специальный класс и направили в обсидиановую дверь.

Старец в шляпе покосился на чашку с чаем и неодобрительно покачал головой. Причин своей реакции он предпочёл никому не объяснять, просто покачал и всё, что тут такого-то? Все качают, а он что, разве не может уже головой покачать? Старец осознал, что изрядно утомился. Хотя в этот раз Могучих было примерно раза в три меньше, чем на прошлой Церемонии, ситуация со Специальным классом всё очень усложняла. Пока туда было набрано всего 9 учеников, не имеющих, на чей угодно взгляд, ничего общего, что не могло не нервировать.

***

И вот дверь в большой просторный зал отворилась по причине пропуска внутрь ученика, ожидающего распределения, последний раз за этот День Истины. Высокий парень в одежде, совершенно не свойственной местной атмосфере, подошёл к постаменту и поклонился настолько низко, что его строгий чёрный галстук коснулся бы пола, не будь он сцеплен с выглаженной белой рубашкой красивым серебряным зажимом. Старейшина в шляпе покосился на балкончик, откуда не донеслось ни единого звука. Сидевший там невидимый джентльмен пребывал в задумчивых размышлениях, оглядывая последнего ученика.

– Приветствую, – весело сказал Реджи, наблюдая за тем, как в его чашке медленно вырастает уровень чая, который закончился минуту назад.

– Добрый день, – почтительно кивнул парень внизу и поправил очки. – Как Вы позволите к Вам обращаться?

– Хм, дайте-ка подумать, – прищурился Реджи.

– Тебе не нужно к нам обращаться, – довольно резко произнёс старец в шляпе, снова глянув на балкончик.

– Приношу свои извинения, – парень в костюме спокойно кивнул и разгладил складки на пиджаке.

Катаяма Хикэру, чьё имя согласно традициям семьи произносилось после фамилии, был из рода, где принято сохранять спокойствие и невозмутимость в любой ситуации. Династия Катаяма славилась своими воинами, доблестно сражавшимися ещё в эпоху Разделения Королевств. Однако Хикэру не унаследовал ни их физических навыков, ни острого мышления, ни умения контролировать свои эмоции. Всё, что он мог, лишь изображать равнодушие, потакая семейным уставам.

– Мой коллега лишь хотел сказать, что во время Церемонии нам необязательно общаться, – мягко сказал Реджи, бросив суровый взгляд на шляпу старца.

– Как будет угодно, – согласился Хикэру.

– Хотя, – протянул паренёк, не отводя взгляда от чашки, – мне на самом деле очень интересно, откуда вы? Не затруднит ли Вас ответить на этот вопрос?

– Нисколько. Я из города Крора, что в Третьем королевстве.

– Никогда там не был, – Реджи поймал воспоминание о рахат-лукуме.

– Большой торговый город, ничего особенно примечательного. Шумно и многолюдно, но можно достать всё, что угодно.

– Даже печенье с изюмом?..

Старец в шляпе с нетерпением ждал, что скажет балкончик, поскольку хоть какие-то объяснения здесь имеют место быть. Перед ними стоял очень странный парень. И дело было вовсе не в его одежде, пусть она и не подходила окружению, ничего странного в ней не было. Такую можно было достать где угодно, тем более в Кроре. Странной была Аура. Золотистая. Слишком редкий Цвет. Да-да, именно Цвет, не оттенок. Совету Старейшин почти не доводилось встречать Могучих с такой Аурой, а стоящий пред ними был вторым за день.

– Знаете, если ищете необычные вкусы чая, – Хикэру тем временем продолжал беседу с Реджи, – попробуйте засушенные корни элкеша. Это такое однолетнее растение с цветами золотистого цвета…

– Золотистый… – вздохнул старец в шарфе.

– Золотистый, – задумчиво подтвердил его коллега в шляпе. – Это странно, но…

Его перебил слышимый лишь Старейшинами голос с балкончика. Реджи отвлёкся от разговора и обернулся в его сторону.

– Как это и что тут такого?! – вскричал старец в шляпе, заглушив свой голос от ушей парня в костюме. – За столько тысяч лет!..

– А что не так? – поинтересовался Реджи. – Мне кажется, если кто-то и подходит для Вашего нового класса, то он.

– Дело не в этом!

Реджи пожал плечами и подумал о лягушках. Он часто задумывался о них в свободное время. Как-то одна сине-зелёная украла у него вилку с отогнутыми зубчиками. Ему тогда было так обидно, ведь он столь усердно их загибал. Но куда больше, чем обида на квакающее земноводное, его занимал вопрос, что же оно сделало с этой вилкой. Каждый раз, когда паренёк задумывался об этом, воображение рисовало новые картины. Например, сейчас он представил, как лягушка расхаживает по дну океана и, подцепляя отогнутыми кончиками створки больших ракушек, достаёт из них жемчуг для ожерелья, которое планирует подарить своей сестре в благодарность за что-то несущественное…

– Как скажете, сэр, – голос старца в шляпе звучал спокойнее, хоть он всё ещё не смирился с тем, что ему ничего не объясняют…

Где-то под слоями воды Бахтейского моря большая сине-зелёная лягушка мысленно усмехнулась, размышляя о Реджи, пьющем чай в компании стариков в балахонах и каменного, обвитого цветами петуний балкона. Ей всегда доставляли удовольствие такие размышления, особенно, когда она собирала жемчуг…

В конце зала возникли огромные серебряные двери. Почтительно попрощавшись с Советом Старейшин, Хикэру направился к ним. Когда его фигура скрылась за массивными дверьми, и стена вновь приобрела форму стены, каменный балкончик исчез, будто его никогда и не существовало. Невидимый джентльмен растворился вместе с ним. По крайней мере, так решил Реджи, поскольку способов в этом убедиться ему не представлялось.