Шрифт:
«Хочет каждому показать, кому принадлежу, чтобы ни у кого не возникло мыслей покуситься на чужое» — вот, как это называется. Ей-богу, ребячество какое-то… Взрослый мужик, а ведёт себя, как мальчишка, у которого забрали любимую игрушку. Впрочем, это недалеко от истины: я для него собственность, вещь…
Саид сдавил ещё сильнее в тисках, вплоть до приступа удушья. И только когда захрипела, отпустил:
— Уведите её, — обратился к охранникам, подтолкнув меня к выходу.
— Саид… — я вцепилась в его руку. — Пойдём вместе. Не надо разборок. Прошу… — или умоляю, так будет точнее.
— Уйди, Диана. Не зли, — тихо угрожающе сказал, а сам бросил гневный взгляд на доктора — эмоция предназначалась Амджаду. Подобная интонация голоса звучит громче любого крика, бьёт невидимым хлыстом и, отражаясь от стен, вонзается в нутро. Уж лучше бы он орал — было бы понятнее, что творится у него в душе.
Но поскольку Саид слушать всё равно не станет, во всяком случае — не здесь и не сейчас, я пошла. Напоследок обернулась, посмотрев на Амджада. Ох, и не завидую ему…
Хотя и мне влетит по полной программе: своим поступком оскорбила мужское самолюбие, подвергла сомнениям непоколебимый статус успешного во всех смыслах человека, выставила его идиотом, по сути, заставив побегать за мной.
Охрана сопроводила до машины. Я устроилась на заднем сидении.
При виде меня, Халима облегчённо выдохнула, улыбнувшись устало (больше вымучила из себя улыбку).
Стыдно стало. Глядя на неё, невозможно не заметить раскрасневшееся и опухшее от слёз лицо — тоже досталось от муженька. Не должна она отвечать за то, чего не делала, выслушивать претензии и терпеть несправедливое отношение.
— Прости, — жалко ни в чём неповинную женщину.
— Хорошо, что Саид быстро нашёл тебя. Думала, он зашибёт… столько гадостей наговорил…
— Прости… — я прикоснулась к её руке, мягко сжимая прохладные худенькие пальцы.
И тут Халиму прорвало — вся накопленная боль и переживания выплеснулись наружу бурным фонтаном. Она расплакалась, кинулась обнимать меня, крепко ухватив за шею:
— Диана, я очень прошу: не поступай со мной так! Не бросай!
— Тише-тише, успокойся, — поглаживаю бедняжку по голове. Я буквально ощущаю, как её разрывает на части от отчаяния и безысходности. — Всё наладится, — сама в это не верю.
— Моя жизнь зависит от тебя!
«Сволочь! Запугал жену».
— Прости… — не знаю, что сказать.
— Ты же выйдешь за него замуж? — Халима отстранилась. Смотрит с надеждой в ожидании ответа. — Ведь выйдешь, да?
— Выйду, — пока нет другого выбора.
— И не сбежишь? — уточнила она.
А вот этого обещать не могу…
Глава 35
Внутренний зверь нетерпеливо мечется, готовый вот-вот вырваться на свободу и вгрызться в горло: требует крови — много крови, алчный азарт бурлит в венах адским пожаром, и пока не увидит соперника поверженным, не успокоится…
Но в присутствии Дианы, Саид никогда не стал бы устраивать разборку: и без того уже отличился хуже некуда, когда применил силу к ней и причинил боль. Предстать в очередной раз в образе безжалостного чудовища — значит, оттолкнуть её от себя навсегда, напугать ещё больше и потерять единственную возможность добиться взаимности.
Если это вообще случится…
И как только охрана увела девушку, он повернулся к Амджаду и, ухмыльнувшись, с ощущением победы, сказал:
— Это было фатальной ошибкой — пойти против меня, — предателей он не прощает и не даёт вторых шансов. — Я доверял тебе, а ты… Приглянулась моя женщина? Понравилась? Захотел её?
— Ничего я не сделал ей: как видишь — жива, цела и невредима. Ты всё не так понял. Всего лишь пытался помочь. Она в подробностях рассказала, как оказалась в Катаре, подарком была исключительно в твоём понимании, а для неё — это несвобода, — доктор попятился назад, заметив опасное движение в свою сторону.
Саид проигнорировал громкое заявление. И уверенно идёт вперёд.
Сейчас уже можно не сдерживаться: разъярённый зверь, наконец-то, выбрался из клетки, потянулся до приятных ощущений в мышцах, разминает затёкшие конечности перед боем, предвкушая, как расправится с жертвой, растерзав на части…
Он словно грациозный лев, встал на защиту своего прайда. Методично загоняет в ловушку извечного врага — ушлую хитрую гиену. Именно это напоминает ситуацию: игра на выживание, противостояние двух хищников — хозяев саванны, которые постоянно делят территорию и сферы влияния, кому же достанется лакомый кусок.
— Всё правильно я понял, — его не провести.
Целуя Диану, специально взглянул на Амджада, и увидел, с какой завистью тот смотрел. С вожделением! — оказаться на месте Саида. Собственно с этой целью и был показательный номер, чтобы не мечтал о чужой женщине.