– Неплохо, была бы моя воля, то я бы навсегда осталась там жить, – говорила я, сидя на мешке с мукой и уплетая тёплый ужин.

– И в кого такая упрямая? – Качала головой она.

– Кто? – Удивлённо спросила я, – моя матушка?

– Обе хороши, – ворчала она.

– Очень вкусно, – подмасливала я её, – здоровья вашим рукам.

– На здоровье, дочка, – она приобняла меня за плечо и отпустила, – кушай, не спеши. Я пойду.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Кухарка ушла, и я осталась в одиночестве. Почти расквитавшись с ужином, я собиралась вставать и незаметно ретироваться, как услышала голос мамы, которая спустилась на кухню.

– Катрин не прибегала? – Спросила она.

Я испугалась, что буду поймана, и моё слово и гордость пошатнутся.

– Нет, – спокойно отвечала тётушка Фазилет.

– Фух, – шепнула я и, подойдя к двери, стала подсматривать в щёлку.

– Она ничего не съела, – жаловать она женщине, – упрямая девчонка.

– Вы тоже хороши, – не боясь, отвечала Фазилет, – могли бы быть снисходительней.

– Я просто никак не могу прийти в себя от того шрама, что я увидела на её плече!

– Какого шрама? – Удивилась кухарка.

– Огромного и безобразного! – Схватилась она за голову, – моя дочь изуродована! Как я теперь её замуж выдам? Кому такая нужна?

– Спасибо, мам, – шепнула я сама себе.

– Не преувеличивайте, – пыталась успокоить её женщина.

– Если только собрать огромное приданое, то, может, её и возьмут. За что мне боги послали такую дочь?

– А мне такую мать, – я говорила сама с собой.

– И всё же будьте поласковей. Она ещё ребёнок.

– Отнесите ей еду, – сухо сказала мама и, развернувшись, ушла прочь.

Тётушка Фазилет вслед за ней начала выключать свет, показывая, что тоже собирается уходить. Я же, убедившись, что никого нет кроме нас на кухне, тихонько вышла из засады.

– Спасибо за вкусный ужин и что не выдали, – поставив посуду на стол, я обняла женщину. Она была пышной как булочка, и руки едва сходились на её талии.

– Оставь там, – кивнула она на мойку, – я сейчас помою.

– Я и сама справлюсь, – перенося посуду к воде, сказала я, – вы лучше посидите рядом, – я поставила стул, – я, может, вам что-то расскажу, – хитро говорила я.

Женщина не возмущалась моей хозяйственности. Она была уверена, что в этом женское предназначение и сила. И я обожала проводить здесь время, особенно когда никого нет.

– Много шума наделал какой-то шрам. Что случилось? – Спросила тётушка.

– Вот он, – я повернулась, оголяя спину.

– О Аллах! – Воскликнула она, закрывая рот рукой, – что за зверь напал на тебя?

– Барсук.

– Она ещё шутит! – Возмутилась она, поворачивая мою спину к свету, чтобы лучше разглядеть.

– Волк-волк, – поспешила ответить я, чтобы не сводить с ума женщину, – белоснежный красивый волк. И он напал не на меня…

– Кого же ты спасла? – Медленно садясь на место, спросила она.

– Мужчину, – смущённо начала я, – ох, какого мужчину, – я повернулась лицом к женщине, закрыв глаза и приподняв голову, потом открыла один глаз, посмотреть на неё.

Она сидела, не шевелясь и не роняя слов, только пристально смотрела, пытаясь понять, шучу я сейчас или говорю серьёзно. А я продолжала:

– Тёмноволосый… высокий… с глазами, словно океанская синь, в которой хочется утонуть, – я подошла к ней и взяла руками её круглое лицо, – нет, – я мотала головой, – щёчек у него совсем нет, худой как щепка.

– Девочка моя, – очнулась женщина, – ты влюбилась?

– Не знаю, тётушка Фазилет, – я пожала плечами, – не знаю я, что это такое… – Отойдя обратно к посуде, добавила: – Только думаю про него постоянно.

– Отцу говорила?

– Нет пока.

– Думаю, не стоит, – она качала головой.

– Почему? – Удивилась я.

– Не одобрит он этого.

– Разве он не желает счастья своей дочери?

– Конечно, желает, – сказала она, вставая, – правильно сказала твоя мама. Тебе следует оставить весь романтизм, вы существуете в другом мире и по другим правилам.

– И ты туда же, – вздохнула я, – когда же жить?

– Утро вечера мудренее, – сказала тётушка Фазилет, проигнорировав мой вопрос.

– Я пойду, – ответила я и шмыгнула в свои тёмные лабиринты.

Искренне не понимая, почему отец может не одобрить наш союз, решила завтра сама спросить его напрямую об этом.