Поздно вечером, когда Анжелика присыпала песком только что написанное письмо к ее дорогой подруге Нинон де Ланкло, вошел лакей с сообщением, что какое-то духовное лицо с тонзурой настоятельно спрашивает ее. У входа Анжелика встретила аббата, который сказал ей, что ее брат, отец де Сансе, хочет увидеться с ней.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас, мадам!

Анжелика поднялась наверх за плащом и маской. Странный час для возобновления отношений иезуита со своей сестрой, которая к тому же была вдовой колдуна, сожженного на Гревской площади!

Аббат сказал, что идти недалеко. И действительно, буквально через несколько шагов молодая женщина оказалась перед небольшим домом, бывшей средневековой гостиницей, примыкавшим к дому Иезуитской Коллегии. В вестибюле проводник Анжелики растаял, как черное привидение. Она начала подниматься по лестнице, не отрывая взгляда от верхней площадки, на которой, перегнувшись через перила, стоял высокий человек со свечой в руке.

— Это ты, сестра моя?

— Это я, Раймон.

— Поднимайся, пожалуйста.

Она последовала за ним, ни о чем не спрашивая. Он ввел ее в маленькую каменную келью, скудно освещенную масляной лампой. В глубине алькова Анжелика разглядела бледное, тонкое лицо — женщины или ребенка — с закрытыми глазами.

— Она больна. Возможно, она умрет, — сказал иезуит.

— Кто это?

— Мари-Аньес, наша сестра.

Помолчав минуту, он добавил:

— Она пришла ко мне просить убежища, я уложил ее, но, имея в виду особый характер ее

болезни, мне нужна помощь женщины. Я подумал о тебе.

— Что с ней?

— Она уже потеряла много крови. Я думаю, что устроила выкидыш.

Анжелика осмотрела юную сестру. Кровотечение было не очень сильным, но оно не прекращалось.

— Мы должны как можно быстрее остановить его, или она умрет.

— Я думал послать за врачом, но…

— За врачом!.. Все, что он может сделать — это пустить кровь, а это ее погубит.

— К несчастью, я не могу позвать акушерку, которая может оказаться нескромной и болтливой. Наши правила одновременно и очень свободны, и очень строги. Никто не упрекнет меня за то, что я приютил тайком свою сестру. Но я должен всячески избегать скандала. Мне затруднительно держать ее здесь, в этом доме, примыкающем к великой семинарии, сама понимаешь…

— Как только мы остановим кровотечение, я перевезу ее в свой дом. А сейчас надо послать

за Великим Матье.

Матье явился незамедлительно и занялся молодой пациенткой, по обыкновению, бормоча что-то себе под нос. Наконец Анжелика заметила, что кровотечение начинает утихать; на щеках сестры появился едва заметный румянец. Великий Матье ушел, оставив Анжелике отвар из трав, который она должна была давать пациентке каждый час, чтобы заменить ту кровь, которую она потеряла. Он посоветовал подождать несколько часов, прежде чем перевозить ее на другое место.

После того, как он ушел, Анжелика села за маленький столик, на котором стояло огромное распятие, отбрасывающее жуткую тень на стену.

— Я думаю, что на рассвете мы сможем перевезти ее ко мне, — сказала Анжелика, — но было бы разумнее немного подождать, чтобы она хоть чуть-чуть окрепла.

— Подождем, — согласился Раймон.

Его тонзура стала немного шире из-за начинающейся лысины, но в целом он почти не изменился.

— Раймон, откуда ты узнал, что я живу в Отеле Ботрейи под именем мадам Моран?

Иезуит сделал неопределенный жест белой рукой.

— Мне было нетрудно сделать запросы. Я восхищаюсь тобой, Анжелика. Ужасное событие, жертвой которого ты оказалась, теперь стало делом далекого прошлого.

— Не такого уж далекого, — с горечью сказал Анжелика, — раз я до сих пор еще не могу смело предстать перед всеми. Многие дворяне гораздо менее знатного происхождения, чем я, смотрят на меня сверху вниз, как на разбогатевшую лавочницу, и мне никогда не вернуться ко двору, в Версаль.

Он устремил на нее проницательный взгляд.

— А почему бы тебе не выйти замуж за человека с громкой фамилией? У тебя нет недостатка в поклонниках, и твое богатство, если уж не красота, может соблазнить не одного знатного вельможу. Ты получишь новое имя и титул.

Анжелика неожиданно подумала о Филиппе и вспыхнула при этой мысли. Выйти за него замуж? Маркиза дю Плесси-Бельер…

— Раймон, почему я не додумалась до этого раньше?

— Вероятно потому, что еще не поняла, что ты вдова и свободна, — твердо ответил он. — У тебя теперь есть все, чтобы с честью вернуться в высшее общество. Это положение не лишено определенных преимуществ, и я помогу тебе, использовав все влияние, каким я располагаю.