— Бунн, …а …ты что же решил сбежать? — растеряно прошептала Энн, — Ты ведь уже моя семья! — она порывисто вскочила, обнимая Бунна, испугавшись, что её родной человек, её близкий друг бросает её.

— Ну, пусть твой муженёк не обольщается, я буду навещать тебя и отца. Не переживай, мы будем видеться, иначе я уже не смогу. И насколько я знаю, твои братья тоже имеют свои планы. Так что я не сбегаю, просто отхожу в сторону.

— Мак с семьей останется на Химере со мной, Жако пока тоже, а вот Сеярин рвется на Аквазан, да и Лакура тянет в космос, вот кто вечный странник. Не пропадай Бунн, …я прошу тебя! — продолжая его обнимать, прошептала Энн.

— Я пропаду, если сейчас сюда войдет твой Зур и увидит в этой спальне пикантную сцену, уединившаяся пара стоит в обнимку у кровати, — со своей обычной иронией проговорил он.

— Ты как всегда неподражаем! — рассмеялась Энн, целуя его в щёку, — И знай Бунн Четмен, если вдруг ты исчезнешь, я сама тебя найду! А теперь пойдем танцевать! Как говорит наш отец — лучше печаль прогонять, чем убегать от неё!

На поляне под динамичную местами агрессивную, местами лиричную музыку уже выплясывали братья, демонстрируя имперским гостям свою пиратскую непринужденность, завлекая их в свой танец. Но когда появилась Энн, они образовали большой круг, приглашая ритмичными хлопками в него свою сестру и Зура.

— Ну, что станцуем, дерзко и зажигательно? — усмехнулся Зур, обнимая её за талию.

— Только учти, теперь мы пристойная семейная пара, — лукаво проворковала Энн, стягивая с него рубашку, — Может, просто потопчемся на месте? — И резко оттолкнув его от себя, она первой начала танец бродяг.

Дерзкий танец, вызывающий, с откровенной чувственностью, и в то же время агрессивный предупреждающий атаку. Он рассказывал о свободе и опасности, об игре со смертью на острие ножа, о жгучей страсти к жизни и приключениям. А так как вдвоем они танцевали его слажено и с особым чувством, когда сильный и гибкий Зур вкладывал свою любовь в каждое прикосновение к этому податливому и изворотливому женскому телу, отвечающему ему теми же игривыми чувствами, то сегодня в этом танце им не было равных.

Лежа в своей спальне, в серых сумерках рассвета, Зур прижимал к себе спящую девушку, нежно целуя её в лоб. Он смотрел, как на его планете рождался новый день и до сих пор не мог поверить, что его счастье рядом с ним. Слишком много пришлось испытать, чтобы понять по настоящему, что означает для него эта девушка.

— Я тоже тебя очень-очень люблю, Зур, — пробормотала во сне Энн.

— Ты моя, — улыбнулся он ей, рассматривая свою спящую жену.

Зур поймал её на бегу, когда она бежала ему на встречу.

— Еле дождался, когда снова увижу тебя вживую, — отрываясь от её губ, проговорил он. — За прошедшие пол года ещё так надолго я не отлучался, целых две недели. Ну? По портвебу ты отказалась объяснять мне причину своей нервозной тоски, но ведь ты же понимаешь, что глупо говорить мне, что «ничего не случилось»!

— Знаю, знаю. Я так соскучилась, — протянула Энн, нежно потершись о его подбородок кончиком носа. Но пристальные черные глаза продолжали смотреть на неё с настойчивым упрямством. — Просто, понимаешь, некоторые вещи ещё нужно переварить самой. Хотя я знаю, что ты почувствовал, о чем я разговаривала с Миррой, …только я ума не приложу, как это тебе объяснить, — она задумалась, закусив губу.

— Давай ещё раз с самого начала, потому что я хочу доказать тебе, что причины для таких терзаний нет. — Приподняв свои красивые изогнутые брови, Зур внимательно приготовился выслушать свою любимую жену, с которой он не виделся целых две недели.

— Ты знаешь, какой Натан зануда? Он прилетел вместе с Миррой и чуть ли не силой заставил меня пройти медицинское обследование, потому что его беспокоит моё здоровье, а химерским докторам он не доверят.

— Ну, это само собой, Натан супербрат! И что они у тебя нашли?

— В том-то и дело, что ничего! Я абсолютно здорова! Даже то, что когда-то мне говорили, что в результате перенесенной лучевой болезни я навсегда останусь бесплодной — теперь не подтвердилось. Мои репродуктивные функции в норме и я могу родить ребёнка, — с несчастным лицом закончила Энн, избегая смотреть в любимые глаза, которые почему-то стали улыбаться.

— Значит, сипат тебя полностью исцелил! Но тебя это почему-то огорчает? Энн, …это потому что у нас с тобой не может быть общих детей? — тихо добавил Зур, осторожно притягивая её к себе.

Энн кивнула:

— Никогда ещё не рождались дети от слияния человека и химера, но если бы это когда-нибудь и случилось, то этому ребёнку не позволил бы родиться закон о чистоте рас! Конечно у нас есть Дал, я забочусь о нём, как о своём сыне, я люблю его, потому что это твоя частичка, но мне стало грустно оттого, что я не смогу иметь и свою частичку.

— Да, …закон о чистоте рас слишком суров, но он разумен, — вздохнул Зур, — Неизвестно как соединятся наши гены, у нас может родиться ребёнок урод. Поэтому, за некоторыми исключениями, которые живут теперь на Энедре, все расы в этой галактике придерживаются этого закона, — и тут вдруг изменившимся голосом, с самым серьёзным видом, Зур заглянул ей в глаза и твёрдо произнес. — Но я не хочу лишать тебя радости материнства! Ты можешь родить человеческого малыша.