– Всего доброго, миссис МакАверт. Благодарю за чаепитие и приятную беседу.

Мы обменялись с ней взглядами, и мне показалось, домоправительница меня поняла. Она все же была в большей степени человеком, нежели драконом, и она меня поняла.

Где-то высоко, над защитным куполом, накрывающим поместье Арнелов снова начиналась метель. Послышался свист, после ржание коня, которого столь нехитрым образом подозвал лорд Гордан. Забавно, обычно, насколько мне известно, джентльмены предпочитали подзывать лошадей по имени, это у оборотней был в обиходе призывный свист.

Младший следователь забрался в экипаж последним, и мистер Оннер удивленно окликнул его:

– Лорд Гордан, вы не стали привязывать коня к привязи позади экипажа?

– В этом нет необходимости, – вежливо ответил ему дракон, – мой конь последует за мной, куда бы я ни отправился.

На этом вопрос был решен, и мистер Оннер с криком «Вперед» повез нас домой.

Я молчала, глядя в окно, и попутно отмечая защитную магию, используемую лордом Горданом: призрачные гончие в количестве не одной, и даже не двух штук, было задействовано как минимум шесть; охранные заклинания, сигнальные заклинания, и несколько драконов, держащихся в отдалении, но также охраняющие нас.

– Самое забавное, – заметила я, грустно усмехнувшись, – что все предпринятые вами меры, ничуть не остановят второго Зверя, если он решит напасть.

– Мы не ставим задачи остановить, наша цель – задержать, – мгновенно ответил лорд Гордан.

– Что ж, разумно.

И на этом, мне хотелось просто умолкнуть, и молчать. Долго, очень долго молчать. Но внезапно, лорд младший следователь произнес:

– Мисс Ваерти, возможно имеет смысл записать всю информацию, что вам удалось узнать у Зверя?

Взгляд, коим его наградила миссис Макстон, мог бы прожечь дыру даже в стальной стене, но лорд Гордан остался невозмутим, более того, он добавил:

– Я понимаю, что вам после пережитого тяжело и крайне непросто в данной ситуации, но, возможно, имеются детали, которые сейчас еще свежи в вашей памяти, но уже завтра будут стерты эмоциями. И я полагаю, имеет смысл зафиксировать их сейчас, пока еще ничего не упущено.

– А я полагаю, что мисс Ваерти необходим отдых, – требовательно высказался мистер Уоллан.

Мой добрый родной мистер Уоллан, который продолжал держаться с достоинством присущим его профессии, но даже при всей своей сдержанности не мог скрыть тревогу обо мне. Он слишком хорошо меня знал, чтобы не заметить, в каком эмоциональном состоянии я сейчас нахожусь.

Ободряюще улыбнувшись своему дворецкому, я попыталась объяснить ситуацию младшему следователю.

– Нечего записывать, лорд Гордан. Я не обладаю ментальной магией в той степени, которая позволила бы пробить брешь в обороне подсознания Зверя – это сделал лорд Арнел. И если я видела лишь некоторые аспекты, то именно он имел возможность узреть всю картину в целом. А потому, как вы понимаете, нет смысла записывать мои какие-либо показания. – Что ж, я надеялся узнать хоть что-то, оказаться хотя бы раз на шаг впереди этой… – искренне признался лорд Гордан.

Слово «твари» он при мне говорить не стал, прервал речь и отвернувшись, так же принялся смотреть в окно. Только не было в его взгляде ни отрешенности, ни желания обо всем этом забыть – была злость, была ярость, был гнев, и гнев от осознания своего абсолютного бессилия имелся так же.

– Лорд Гордан, – тихо позвала я.

И едва он посмотрел на меня, так же тихо сказала:

– Все что сейчас происходит вовсе не ваша вина, и не вина кого-либо из живущих в этом городе драконов. Это лишь план, чужой, жестокий, бесчеловечный, кровавый план, вот и все.

Дракон посмотрел мне в глаза и ничего не сказал. Ничего.

Мы с мистером Уолланом, сидящим рядом с полицейским переглянулись, и я поняла то, чего не заметила, закутавшись в свою пелену отчаяния и боли – я не заметила странности в поведении лорда Гордана. А странность была. Определенно была. И я… и я к своему сожалению, ощутила себя пронзенной страшной догадкой.

– Лорд Эдингтон? – вымолвила с трудом, вспомнив имя его напарника.

Лорд Гордан мгновенно отвернулся.

Несколько минут мы ехали в полнейшей тишине, в ней же покинули природный полог закрывающий поместье Арнелов от непогоды, и лишь тогда младший следователь тихо сказал:

– Возможно, выживет.

Возможно? Он же дракон, у них редко, крайне редко бывает это «возможно», потому что, если дракон не погиб, он вцепится в жизнь зубами и клыками, и останется жив вопреки всему, послав смерть ко всем демонам преисподней.

Но я уже знала одного дракона, который этого не сделал. Однако… я подумаю об этом позже. Гораздо позже. Когда останусь одна. Совершенно одна.

Развернувшись, я отодвинула задвижку, и сообщила мистеру Оннеру:

– Сверните в город, к доктору Эньо, мы заберем мистера Илнера домой.