Люди в чёрном, побитые, в синяках, лежали на земле. Теперь, как казалось Александру, «Монолит» должен потерять его след. Собрался гобовец уже пешим ходом пройти через несколько переулков к жилью Хелены, что недалеко отсюда, как понял, что отправленный за ним отряд пятью преступниками не исчисляется – острый глаз его заметил прижавшийся к стенке небоскрёба тёмный силуэт. Когда этот силуэт подошёл к одному из бесчинно лежащих тел, схватил с земли пистолет и направил его на Александра, тот метнул в неприятеля нож, точно попавший в огнестрельное оружие. Пистолет пружиной вылетел из рук силуэта, и он, разозлённый видно, выхватил из-за пояса кинжал.

Ринулся преступник в атаку; на миг пролился слабый свет на одежду его – тёмно-синюю куртку с чёрной балаклавой, – и сверкнули два разъярённых сапфировых глаза.

Выпадом руки Райтер перенаправил удар и взмахнул кинжалом. Преступник заблокировал, клинки их скрестились.

– Почему вы обращаетесь так с обычным гражданином, а? – пропыхтел Райтер, сверля азартным взглядом чёрный силуэт.

– Чёрта с два-то он обычный!

Оскалившись, нанёс преступник серию ударов. Райтер блокировал каждый, не оставляя шанса пробить свою защиту. Ещё удар. Враг изловчился ударить Александра в бок мощной ножищей. Боль сбила гобовца, но воли его хватило, чтобы вовремя оправиться и перейти в контратаку: несколько ударов по открывшемуся противнику, и тот оказался прижат к граниту небоскрёба.

Преступник в последний момент увильнул от смертоносного выпада и сам начал наступать. Но недолго длилась его атака – гобовец вновь углядел открытое место и вонзил туда, в плечо, сталь, а затем, воспользовавшись заминкой преступника, резанул ещё и бок.

– Чёрт!.. – сдавленно прохрипел человек в балаклаве и бросился в переулок.

Помчался было за ним Александр, как вдруг налетел на него какой-то нищий, сидевший до этого у стены небоскрёба. Райтер уклонился от неуклюжего удара и сорвал плащ. «Нищим» оказался очередной преступник: на нём та же униформа – костюм с красным галстуком. Гобовцу и минуты не потребовалось, чтобы разобраться с врагом.

Но командира к тому времени и след простыл…

«Быстро! Организации известно о моём появлении… На вокзале прокололся, что ли?.. Что, горожане теперь готовы продать любого гобовца? А, неважно! Рассказываю, надо думать, как самому теперь информацию об этих монолитчиках получить».

Александр скривил губы и направился в переулок – через это тёмное, наполненное вонью и нищими место пролегал кратчайший путь к Хелене.

Через пятнадцать минут, убедившись, что хвоста за ним нет, вошёл он в другое здание, более скромный на вид и ничем не выделявшийся небоскрёб, тоже бывший отелем. Торопливо и доходчиво разъяснил администратору, кто он таков и в какую квартиру необходимо ему попасть. С администратором Александр был знаком уже не первый день – навещал Хелену не раз до этого, – так что проблем с получением второго ключа и оплатой проживания не возникло.

Поднялся на четвёртый этаж и постучал в нужную дверь.

И Хелена открыла её.

Визг! И смех счастья! Тут же бросилась Хелена мужу на шею и спешно затянула его внутрь, запершись на ключ. Затем заботливо повесила его пальто в шкаф, усадила за стол и напоила чаем.

– Я знала, что ты приедешь, только гадала, когда, – проговорила она, сияя теплом и любовью.

– Как только смог, дорогая, – улыбнулся Александр. Любовь, которой не чувствовал он более месяца, которой не хватало ему как воздуха, казалось, разлилась рекой горячей по нему. Окутала его безмятежность.

– Быстро разрешил?

– Ага. Надо отдать должное господину Синнадоре: не успел никто узнать о приказе провести разведку, как он, рассказываю, сам разыскал меня и предложил – даже требовать не пришлось. Так что я, как бы это, здесь.

– Значит, вы, наконец, этим «Монолитом» решили заняться? – огонёк блеснул в глазах Хелены.

– Да. Наши стратеги, рассказываю, несколько недель потратили, пытаясь найти хоть какую-то слабость у него, но так и, это, не справились…

– Тогда желаю успеха. Победите их там!

– Да, конечно, – буркнул Райтер, хмуро взглянув на свои пальцы, и в задумчивости побарабанил ими. – Несколько дней назад нам всё же выдали тело отца, и вчера, перед отъездом, мы, это… похоронили его. Не поверишь, сколько народу было…

– Сколько?

– Рассказываю, господин Синнадора да Вендель – всё!

– Как, почему? – оторопела Хелена. – А остальной ГОБ? А наши однокурсники, одноклассники?

– Они, наверно, поверили этим журналюгам. Те откопали что-то там на моего отца и выдают его теперь за злодея века! Чушь собачья, рассказываю! Может и прикарманил он чуть-чуть, но не такие же цифры! И для меня ведь с мамой покойной, для тебя… не для себя же… – досада скрипнула в голосе Александра, чьё лицо застила мрачная пелена злобы.

– Ну… может, и для себя?.. И ведь сколько бы он ни взял, он взял деньги у других людей – отобрал, получается. Нехорошо это…

– Да, наверно… Но, как бы это… зачем его таким злодеем выставлять? Не злодей он, рассказываю! Такой добродушный был, командный, что ли… как друг… а они его…

– Сам знаешь, все голодны, страна нищает… Детишек кормить хочется. Как им, беднякам, не разозлиться от этого?

– Может… Ах, оставим покойника и вернёмся к тебе, – тут лицо Райтера озарилось так, что, казалось, на просторной кухне солнце взошло. – Как у тебя дела-то? Что происходило интересного?..