Хилари подняла голову вверх и посмотрела на пушистое сообщение в идеально синем небе.

Сердце.

«Марк и Хилари НАВСЕГДА».

Сердце Хилари забилось быстрей.

Девушка была у пропасти.

«Прыгай. Прыгай. Прыгай».

Если Хилари подойдёт так близко и отступит назад, то будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Джо была права. Когда она будет стара и едва станет держаться на ногах, то не захочет думать о том, что могло бы быть. Хилари хотела рассказывать своим внукам о самом великолепном романе в своей жизни. О том, как сильно Марк любил её.

Хилари достала телефон и пролистала до последнего сообщения Марка.

«Я люблю тебя. Поужинай со мной».

Руки девушки дрожали, когда она печатала «Хорошо».

***

– И как она? – спросил Марк, расхаживая из стороны в сторону.

Если так продолжится, то ему придётся поменять чёртов ковёр в его кабинете дома.

– Плачет, – ответил Гэвин.

Марк хотел удариться головой о стол.

– Как именно? Это хорошо или плохо?

– Не знаю. Амандин сейчас с ней. Она просто обняла Хилари. Не знаю, хорошо это или плохо.

– Ты не помогаешь.

Марку не стоило спрашивать Гэвина, чья непонятливость могла даже сделать груду кирпичей романтичным жестом. Ему стоило нанять частного детектива – женщину – чтобы она следила за Хилари и докладывала Марку о её реакциях.

– Эй, дай мне передышку. Мне никогда не приходилось угадывать настроение своих сотрудников. Это их работа.

– Знаешь, что? Когда она выйдет за меня замуж, я сделаю всё, чтобы она ушла от тебя.

– Что?! Ты не можешь.

– Конечно, могу. Я не говорю, что она не будет работать. Просто не на тебя.

– Не надо пакостничать. О, подожди. Амандин идёт.

– Слава Богу. Дай мне с ней поговорить. Уверен, она мне расскажет больше, чем ты.

– Мала вероятность, что ты прав. Погоди.

Через мгновение Амандин взяла трубку.

– Привет, Марк. Ну и шоу здесь было.

– Спасибо. Хилари впечатлена?

– Ну, да, но...

В животе Марк всё скрутило из-за того, что она запнулась.

– Что?

– Не знаю, на правильном ли ты пути. Ты делаешь такие большие жесты, и я признаю, что они впечатляют. Но романтика – значит интимность. Может ты подумаешь сделать что-то лицом к лицу, чтобы Хилари могла посмотреть тебе в глаза и увидеть правду? Разве это не имеет смысл?

– Вообще-то, да. Дело в том, что я пытался и это не сработало. Она уверена, что я буду, как мой отец.

И Марку больно от того, что ему нечем ответить на это. Его репутация была довольно отвратительной, когда дело касалось женщин. Если бы он знал, что этот день настанет, то он бы был более осторожным и осмотрительным.

– Так почему бы тебе не попробовать снова? Это может удивить её.

Но Хилари даже не хочет ужинать с ним. Марк был уверен по отсутствию ответа со стороны девушки. Как, чёрт возьми, он должен смотреть ей в глаза и быть открытым и романтичным, когда она даже не отвечает на его сообщения?

Затем его телефон завибрировал. Марк посмотрел. Хилари.

– Должен идти, – сказал мужчина, приложив телефон снова к уху. – Позвоню позже.

Марк повесил трубку и открыл сообщение.

Хилари: «Хорошо».

Марк моргнул. Во рту стало сухо, и возникло головокружение. Дерьмо. Она согласилась на ужин.

Но это хорошо или плохо? Он чуть не ударил себя от этой мысли. Не может быть согласие плохим.

Марк осмотрел свой дом, понимая, что ему понадобится помощь домработницы снова и срочно. На полу перед телевизором лежало одеяло. Марк всё ещё не мог спать в своей кровати. Смятая коробка от пиццы лежала на журнальном столике. Старые майка и шорты лежали на диване. Последние семь дней здесь никто не убирали, а кухонная раковина была забита грязными тарелками и мисками. Марк выругался. Меньше, чем через четыре часа, здесь всё должно быть готово. Сегодня вечером он будет ужинать с Хилари и не даст ей возможности передумать. Никоим образом.

На этот раз ничего не будет оставлено на волю случая.

Марк ответил: «Я заберу тебя в семь из дома».

Хилари: «Увидимся».

Ужин будет тестом. Марк должен будет рассказать ей всё, что у него на сердце, чтобы Хилари поняла, что это всё по-настоящему, а не какое-то временное увлечение. Марк не увлекается временно любовью всей его жизни. Он скорее выпрыгнет из самолёта, чем позволит ей ещё раз проронить хоть одну слезу из-за него.