Шрифт:
Мечта о небе у нас семейная! И я рад, что мечта продолжается!
Моя младшая родная сестра стала стюардессой и летала на международных рейсах.
У меня растёт сын, может он станет пилотом?!
написано май 2008
Про глаза
Всем девушкам и женщинам,
принявшим деятельное участие в моей жизни…
Расскажу, что выдала моя младшая сестра, лет "-надцать" назад по поводу моих глаз.
Поясню, у нас с сестрой одиннадцать лет разница в возрасте. Так что для нее я всегда был большим старшим братом. Почти кормильцем, так как ездил даже в детскую кухню за питанием для искусственного вскармливания.
Однажды в автобусе потерял три рубля, те, которые мама дала заплатить в Детской кухне за питание для сестренки…
Признаюсь, честно – плакал, и не потому, что потерял огромные по тем временам деньжищи, а потому что пришлось возвращаться с пустыми руками…
Так как мама встречала меня фразой:
– Наша Дима пришла, молока принесла…
Эта фраза, наверное, была взята из телевизионной сказки «Волк и семеро козлят», там козлята фразой "Наша мама пришла, молока принесла" маму встречали.
Спешу предупредить глумливые замечания критиков, знающих старый анекдот:
«Жена спрашивает у мужа: – Дорогой, почему у тебя такие длинные ресницы?
– А это потому, что в детстве я много плакал. Вот и выросли!
– Лучше бы ты много писал…»
С помощью линейки и экспертного мнения жюри – убедился, что – с сантиметрами у меня тоже все в порядке!
Вернемся к теме. Дело было зимой, пришел я в детский сад, забирать свою младшую сестренку.
Жили мы тогда в поселке Бурундай (Ныне переименован в БОРАЛДАЙ), под Алма-Атой (Ныне город переименован в АЛМАТЫ).
Детский сад был на территории завода «КАЗМРАМОР». Честно, не знаю – жив ли теперь тот завод…
Мне самому в ту пору было лет пятнадцать…, ей, сестре, соответственно года четыре-пять.
Ну, в общем забираю я ее, как обычно. Ну, вы же знаете девочек. Она сидит тщательно одевается по погоде, колготочки, гамашики, обычные носочки, шерстяные носочки, кофточка, шапочка… Я, соответственно, стою с малиновым пальтишком, жду. Умиленно смотрю на все это безобразие…
Тут она поднимает на меня свои голубые глазки, видит ухмылочку на моем фейсе, как у чеширского кота и так на полном серьезе, с невозмутимой миной, снизу-вверх выдает:
– Что уставился, своими бл@дскими глазами?! Не видишь, одеваюсь…
Как говорится – устами младенца…
Молодую воспитательницу, которая наблюдала всю эту картину, после этого спича, еле откачали! Смеялась до истерики и слез!
– А я все думала… ха-ха… какие же у него глаза…ха-ха… оказывается… ой не могу… ха-ха… Е!
Во все мои последующие приходы в садик сбегался весь женский персонал с двух этажей, даже великовозрастные поварихи.
Рыжая воспиталка всем данный инцидент разболтала!
Остальные приходили удостовериться в наличии БЛ@ДСКИХ глаз или тупо поржать!
Мама и папа долго не могли понять причину перемены, почему это меня стало не уговорить сестру из садика забрать.
Раньше и просить не надо было, всегда с радостью ходил.
Так что про утверждение, что при виде парня с красивыми глазами и длинными ресницами большинство особей женского пола посещает мысль: «О! Себе такие же хочу!» И следующая мысль: «А если еще и накрасить?!», готов подтвердить всей своей жизнью.
По детству, начиная со средней группы моего детского садика, данные вопросы от взрослых тетенек – воспитательниц, нянечек и тому подобных, меня ужасно доставали.
Тем более, я рос очень упитанным и не в меру застенчивым мальчиком.
Такое обилие женского внимания для меня было дикостью. Период жизни с семи месяцев до трех с половиной лет, пока не отдали меня в ясли, я провел в глухой белорусской деревеньке у дедушки и бабушки. Там было не больше десятка домов, почти все жители были друг другу родственниками разной степени родства.
В начальных классах ажиотаж по ресницам поутих. Одноклассницы до этого еще не дозрели, а первая учительница была женщиной взрослой, мудрой и воспитанной. Зинаида Ивановна Безбадченко учила в начальных классах еще моего папу, и двоюродного брата Леху.
Вопросов у нее в этом ключе не возникало, потому что папа, Леха и я, были почти как под копирку. Нас многие даже принимали за родных братьев, так как мой папа выглядел значительно моложе своих лет, а Леха был крупным и старше меня на восемь лет.