Был еще случай – мы с другом по несчастью, у которого тоже закрылся детский сад на ремонт, лазили в кабине старого разбитого самолета, стоящего на самолетном кладбище в дальнем углу аэродрома.

В кабине стояли ободранные кресла пилотов, и было много всяких пумпочек, кнопочек и тумблерочков, разбитых и целых приборов.

Мы важно восседали в кабине, старательно изображая из себя сурьезных дядек-летчиков.

Насмотревшись фильмов, резко дергали штурвалы, щелкали тумблерами, имитируя взлет-посадку.

В какой-то момент мой друг решил помахать ручкой “провожающим” в разбитую форточку и…

Этот невинный жест спас нам наверно жизни!

Что произошло в следующие мгновения, я полностью начал осознавать по прошествии лет десяти…

Служба спасения аэродромов, в которую входят и пожарные расчеты, имеет свои жесткие планы и графики тренировок.

Наш внеплановый отлет, некстати совпал с показательным занятием по тушению лайнера, потерпевшего крушение.

Как Вы уже догадались, в качестве наглядного пособия был выбран наш многострадальный самолет, мирно доживавший свой век на задворках летного поля.

Ну, вот загвоздка, о наличии в нем экипажа, руководство занятий оповещено не было…

Пилоты, кстати тоже, не были в курсе коварной реальности, что их лайнер уже условно потерпел аварию на взлете, был выброшен за край взлетной полосы и загорелся.

Для достоверности и приближенности к реальным условиям самолет должны были поджечь. Команду об этом уже подал руководитель учений в момент внештатного прощания моего друга…

Все! Занавес!

Слов, которые мы услышали после вопля дядьки с рупором в фуражке и погонах с большими звездами: «Отставить! Мать вашу…», – мы тогда не знали.

Теперь их можно классифицировать как «трехэтажный мат». Но тогда, мы недоумевали, как остальные дядьки в касках с факелом, со шлангами и брандспойтами поняли, что в кабине дети.

Поджигать нас не стали, а очень даже бережно эвакуировали из разбитого фюзеляжа.

После такого всплеска эмоций, представляю, какие мысли крутились у дядьки под фуражкой, он нам даже уши крутить не стал.

Зато вопрос – откуда взялись дети на охраняемой территории, он не преминул задать всем!

Виноватых нашли быстро и наказали со всей строгостью дисциплинарного устава.

После инцидента с неудавшимся тушением самолета нас знали все работники аэропорта.

Дежурный ВОХР категорически отказывался пропускать детей через проходную, даже если ты забыл или потерял ключи от дома… Родителей просто вызывали на КПП и все.

Следующий раз, когда садик закрыли на ремонт, папа взял отпуск и сидел со мной дома. Он срочно был вызван на “химию”, там что-то случилось с вертолетом (Ми-2). Оставлять меня одного дома он уже не рискнул, взял с собой. Мы очень долго ехали на нашем потрепанном жизнью «Запорожце» по асфальтовым, а потом по проселочным, дорогам. Я уже успел, и по расстреливать мелькающие мимо машины из игрушечного автомата, и поскучать, и подремать. Словом, тоска… Наконец, мы добрались до места!

На точке уже разобрались, в чем дело, дефект был серьезный. Уже не помню подробности. Техники под руководством моего отца долго возились с мотором. Я бесцельно слонялся по площадке. Из-за сложности проблемы и неимоверной жары, обо мне на время забыли. За что и поплатились впоследствии.

Ми-2 опрыскивал сельскохозяйственные угодья, защищая их от вредителей. Для этого к фюзеляжу были приделаны дополнительные баки для “химии” и трубки с распылителями. Эта хитроумная конструкция после каждого вылета, тщательно промывалась на площадке.

Организации «Гринпис» тогда не было и в помине, поэтому слив был оборудован здесь же. Вода, перемешенная с химикатами, стекала самотеком в зарытую большую бочку. Для того, чтобы зловонье не распространялось на всю площадку, канава стока и бочка были накрыты досками.

После нескольких кругов вокруг стоящего вертолета и копошившихся на нем вымазанных в мазуте дядек, внимание пытливого ребенка привлекли эти самые доски.

Доски были длинные, один их край покоился на крае площадки, другой на краю бочки, врытой в землю. Если на них встать, то даже под весом ребенка они заметно прогибались. Замечу еще раз, я был весьма упитанным мальчиком. Не прошло даром деревенское детство! Парное молоко, которым поила меня бабушка, а также “коричневое” сало – копченое мясо свинины, которым подкармливал меня дедушка.

Когда я спрыгнул на доску, она резко выгнулась, плюхнув по воде, находившийся на дне канавы. Мутные брызги в разные стороны, вода всеми цветами радуги переливается. В канаве на поверхности воды надулись цветные пузыри. Весело!

Начал я на этой доске прыгать, по воде шлепать. Канава шла под углом к бочке, поэтому с края, который от вертолетной площадки, воды было меньше. Попрыгав с ближнего края, я ее быстро разбрызгал.

Деятельный характер требовал продолжения, и я двинулся по доске в направлении бочки. В ходе моих развлечений нижний конец доски намок и при следующем же прыжке соскользнул с края бочки.