Теперь он переместился к окну, уселся на подоконник и покачивал ногой. При моем появлении замер.

– Муромцева, что за вид?

– А что не так? Тебе кстати тоже надо стереть помаду. Осталась на губах чуть-чуть.

– Займись этим. Хочу, чтобы Ты стерла.

– И не подумаю.

– Не выйдем отсюда, пока не сделаешь.

В голосе снова металл и приказные ноты. Я закатила глаза.

Хоть он и сказал, что у нас формальное общение, мне начало казаться, я никогда не избавлюсь от присутствия этого парня в своей жизни.

– Ладно. Непонятно только, зачем.

Но решила не перечить в малом, главное, не пристает, держит себя в руках. Не сделал того, что все так ждут от него.

Вернулась в душевую, схватила новую салфетку, слегка смочила и вместе с ней вернулась в комнату. Решительно подошла к Матвею. Смущение вдруг снова накрыло, от его близости, под жестким ожидающим взглядом.

– Что застыла?

Сбросила наваждение.

Потянулась к его губам и начала аккуратно промакивать их салфеткой. Чтобы мне было удобнее, парень слегка приоткрыл рот, глазами же впивался в меня.

Из-за того, что он сидел, а я стояла, получалось, он смотрит на меня снизу вверх. Густые длинные ресницы, четко очерченные скулы, ровная кожа. За исключением шрама, что я оставила. Еле заметная полоска тянется от брови к волосам, но совсем его не портит. Интересно, встреться мы при других обстоятельствах, и веди он себя не так нагло, импульсивно и вызывающе, смог бы парень меня заинтересовать? И почему у меня вообще такие мысли, я же никогда не велась на внешность.

Вдруг его губы скользнули по моим пальцам.

Что он делает? Целует руку, зачем.

Я поняла, что краснею.

А парень вдруг накрыл мою ладонь своими пальцами и заставил дотронуться до волос. Потерся об нее, словно кот. А мозг помимо воли зафиксировал, какие приятные на ощупь его волосы.

– Матвей, что ты делаешь? Прекрати. Матвей.

Выдернула руку и спрятала за спину.

– Прекрати. И время уже прошло, открывай.

Не думала, что так сразу послушается, но он друг соскочил с подоконника и направился к двери. Подошел, достал ключ, сунул в замочную скважину и повернул.

Снова развернулся ко мне.

– Довольна?

Я выдохнула. Наконец-то.

Осторожно, боясь спугнуть удачу, подошла. Только я все равно не могла покинуть комнату, пока он закрывает проход собой.

– А теперь дай пройти, - скомандовала.

Открытая дверь вселила в меня новый изрядный заряд смелости.

Он чуть сдвинулся, но только я сделала шаг в спасительную свободу, как снова прижался ко мне.

– Полин, а если я пошутил, что плевать?
– зашептал отрывисто, прямо в ухо, заставляя каждый сантиметр кожи гореть с новой силой.

Ненормальный, с ним как на пороховой бочке.

– Что, если ты мне нравишься? Очень сильно. Что мне сделать, чтобы ты смягчилась?

Глава 20

Говорил с таким жаром, зарываясь пальцами в волосы, а я словно под гипноз попала. Не могла поверить ушам. Не может он вести себя так нежно и произносить такие слова, только не он.

Смущал настолько сильно, что я не находила слов.

– Матвей, я не знаю, я…прекрати, пожалуйста.

Вдруг одним движением сдернул резинку с так старательно сделанной мной прически, так что пряди рассыпались по плечам.

– Что ты делаешь?

– Так лучше.

– Нет, отдай сюда.

Выхватила резинку из его горячих пальцев и начала быстро скручивать волосы обратно в пучок.

– Не делай так больше.

И шагнула к двери. Только чтобы побыстрее разорвать то непонятное притяжение, что ощутила вдруг между нами, когда он говорил. Таким парень пугал не меньше, даже больше.

Вылетела в коридор и поспешила вперед, в безопасность толпы.

Матвей двинул за мной, сунув руки в карманы. На лице снова то надменно-равнодушное выражение, к которому я привыкла. Будто и не он только что произносил все те вещи и был так нежен.

Но вдруг опять наклонился ко мне и я вздрогнула.

– Отлично выглядишь, Муромцева. Румянец, в спешке собранная прическа. Супер.

– Что? Так ты это специально?

– Все должно выглядеть натурально. Сейчас у тебя вид такой, как нужно.