– Пусти, больно!

– Лучше молчи!

Пытаясь схватить буйно помешанную за руку, Федора не удержалась на ногах, упала на пол.

– Помогите…

– Не ори, а то придушу!

Федька прошлась ногтями по щеке своей обидчицы.

– А-а-а! Дура! – девушка залепила Федоре пощечину и надавила той на сонную артерию.

Мобилизовав силы, Федора сжала зубы на запястье соперницы.

Девушка взвыла.

– Разожми зубы!

Федора нащупала левой рукой Люськин кроссовок, и с размаху заехала им девушке по лицу.

– Гадина! Ты меня покалечила, – девушка закрыла лицо руками и разрыдалась.

Федора вскочила на ноги. Опасаясь, что неадекватная гостья снова набросится на неё с кулаками, она не спешила избавляться от кроссовка.

Девушка продолжала сидеть на полу, глотая слёзы.

– Кретинка! Дрянь! – выкрикивала она между всхлипами.

– Вставай! – скомандовала Федора.

– Ты мне челюсть свернула.

– Не ври.

– Правда!

– Ты первая начала. Зачем ворвалась в квартиру?

– Чтобы на тебя, идиотку, посмотреть.

– Посмотрела? Теперь поднимайся.

– Мне трудно говорить, рот болит и щека…

Федора осторожно опустилась на корточки.

– Убери руку, дай посмотрю на щёку.

– Пошла ты!

– Если обещаешь вести себя смирно, я обработаю раны.

– Отвали, сказала!

– Тогда сама сваливай, – разозлилась Федора. – Нечего прихожку своей кровью пачкать.

В этот момент мы с Люськой вышли из лифта. Увидели приоткрытую дверь, услышали голоса, насторожились.

– Федька! – крикнула Люська, рванув вперёд.

Девушка, при виде нас, попыталась встать.

– Что произошло, Федька?

– У этой ненормальной спросите. Ворвалась, набросилась на меня, избила.

– Я избила?! Кто мне кроссовкой по скуле зафигачил? Все зубы шатаются.

– Не преувеличивай.

– Толстозадая корова.

– Помолчи.

– И руку искусала, как псина подзаборная.

– Слушай, закрой рот и прекрати меня оскорблять.

– Ты случайно не бешенная? Мне уколы не нужно делать?

– Бешенная! – сорвалась на крик Федора. – И если сейчас не заткнешься, ногу откушу.

– Глеб, – спросила Люська. – Тебе не кажется, что мы здесь лишние?

– Типа того.

– Федь, кто это?

– Не знаю.

– Кто ты? – Люська помогла девушке подняться.

– Конь в пальто! Где у вас ванная комната?

– Я провожу.

Десять минут спустя, когда на запястье была наложена повязка, а ссадины на щеке и скуле обработаны йодом, Люська кивнула:

– В принципе всё. Жить будешь.

– Если через неделю лицо не придёт в норму, – сказала девушка, выйдя из ванной, – я её собственноручно придушу.

– Или снова по морде получишь, – парировала Федора.

– Стерва!

– Сама стерва!

Девушка хотела открыть сумочку, но реакция Федоры была мгновенной.

– Отдай!

– Федька, ты чего, – крикнул я.

Федора выхватила сумочку и секунду спустя достала газовый баллончик.

– Видели? Я сразу догадалась, эта дрянь просто так отсюда не уйдёт.

– Не-е, – протянула Люська. – Баллончик уже перебор. Я тебе раны обработала, а ты Федьку покалечить собиралась. Глеб, закрой дверь, я вызываю полицию.

– Давно пора, – сказала Федора.

– Вызывайте, – хорохорилась девушка. – Полиция не поможет. Я с ней всё равно разберусь, сухой она из воды не выйдет.

– Можешь, наконец, объяснить, в чём дело? – меня стала бесить недосказанность. – Кто ты такая?

– Лидия, – она посмотрела на Федору. – Моё имя тебе ничего не говорит?

– Абсолютно.

– Лидия Владимирская!

Федора охнула, Люська раскрыла рот и сжала мне руку.

– Владимирская? – переспросил я.

– Я дочь Вячеслава Владимирского, которого ты, убийца, задушила.

– Неправда! – замотала головой Федора. – К смерти твоего отца я непричастна.

– Следователь сказал, его обнаружили в твоей тачке. У Анжелки есть твой адрес, я видела её записную книжку. Она вас выследила.

Люська облокотилась о стену.

– Ничего не понимаю. Какая книжка? Почему в ней наш адрес?

– И кто такая Анжела? – спросил я.

Лида облизала пересохшие губы.

– Я хочу пить.

– Проходи на кухню.

Усадив Лиду за стол, Люська поставила перед ней бутылку минералки.