Вещей было столько, что у меня закралось подозрение, Федька переезжает к нам навсегда.

– Что в сумках?

– Вещи.

– Вижу, что вещи. Поконкретней можно?

– Одежда, обувь, мелочёвка всякая.

– Федюнь, а ты к нам надолго? – поинтересовалась Люська.

– Посмотрю по обстоятельствам. Думаю, до августа точно задержусь.

– Какое сегодня число? – шёпотом спросила у меня Люська.

– Первое июня.

– Не слабо.

– Да ладно тебе, сама говорила, что по Федьке соскучилась.

– А я разве против. Пусть хоть год целый живёт.

– Не накаркай, – шикнул я.

– А-а, вот мы и выяснили, кто из нас двоих вреднее.

– Бери лучше сумку, добрая фея.

– Ага, больше ничего не придумал? Сумки ты сам дотащишь, а я пакетик какой-нибудь возьму. Федь, дай мне что-нибудь полегче.

– Полегче? Так… Тимошку возьмешь?

– Это кто?

– Мой пусик, – Федора открыла заднюю дверцу и достала накрытую тканью небольшую клетку.

– Держи. Только аккуратно. Ткань пока не открывай. Тимошка от яркого света разнервничается.

– Там хомяк?

– Сама ты хомяк. Ой, Глеб, возьми другую сумку. Эту я понесу, – Федора подбежала ко мне, а Люська отошла чуть в сторону.

У Люськи отвратный характер. Если ей сказать, не пей из лужи, козлёнком станешь, она назло напьётся из лужи. Федора просила не открывать клетку, в Люське взыграло любопытство. Что значит, не открывать? Интересно же. Ничего Тимошке не сделается, она только посмотрит, одним глазком.

Приподняв ткань, Люська вскрикнула. Оказалось, она держала не клетку, а маленький аквариум, по дну которого ползал огромный таракан. Надо ли говорить, что аквариум рухнул на асфальт, вдребезги разбившись.

С Федорой чуть истерика не случилась.

– Люська! Что ты наделала?! Тимоша… Он жив?

Люське не было дела до Тимошки, забежав на крыльцо, она вскочила на скамейку.

– Федька, ты сумасшедшая! Зачем таракана с собой возишь? Дави его скорее, а то уползёт!

– Жив, – Федора взяла в руки Тимошку и поцеловала его. – Не обращай внимания на Люську, она шутит. Мамочка тебя не раздавит.

– Глеб, она ненормальная.

– Это ты ненормальная. Никогда прежде мадагаскарских тараканов не видела?

– Представь себе, не приходилось с ними сталкиваться. У нас по квартире они не ползают.

– Паникёрша.

– Я тараканов боюсь до одури.

– Можно подумать, он тебя съест, – Федора поднялась на крыльцо. – Глеб, стой здесь, мы сейчас спустимся.

– Что ты собираешься делать? – Люська с ужасом смотрела на таракана. – Хочешь его в мусоропровод выбросить? Так лучше здесь оставь.

– Пошли! Дашь мне банку.

– Утопишь его в ней?

– Теперь из-за тебя придётся новый аквариум покупать.

– Федька, я не смогу жить в одной квартире с тараканом.

– Люсь, ёлки-палки, это даже не смешно. Посмотри на него, он маленький, безобидный.

– Убери! Федька, убери эту маленькую, безобидную гадость!

– Если ему нельзя остаться, тогда не останусь и я, – Федора посмотрела на Люську, потом перевела взгляд на меня.

– Люсь, не истери, – сказал я. – Квартира большая. Тимошка будет жить в комнате Федоры, ты его не увидишь.

– Забудешь о его существовании, – заверила Федора.

– Он не вылезет из аквариума? – с сомнением спросила Люська.

– Если ты его не разобьешь, нет.

– Ладно, чёрт с вами, пошли. Нет! Федька, стой. Сначала я поднимусь в квартиру, потом ты. Банку оставлю на полу в коридоре. Сажай туда своего урода и сразу в комнату топай. Вторая дверь налево. Поняла?

– Как скажешь.

Когда с Тимошкой разобрались и занесли в квартиру вещи Федоры, Люська плюхнулась на стул.

– Время десять утра, а я уже выжата, как лимон.

– Напрасно из-за Тимошки нервничала. Пойми, мадагаскарский таракан считается экзотикой.

– Давно он у тебя?

– Восемь месяцев.

– А сколько они живут?

– В неволе могут дожить до пятилетнего возраста.

– Капец! Опять ты, Федька, отличилась. Всё у тебя ни как у людей. Завела бы черепашку или хомяка. На худой конец кролика. Но таракана…

– Мадагаскарского таракана, – в десятый раз поправила Люську Федора.

– Я ставлю кофе. Глеб, ты будешь?

– Да.

Потягивая кофе, Люська спросила:

– Почему ты назвала его Тимошкой?

– Прикольное имя.