– Да, благородный сэр, я как раз достал из печи пирожки. С мясом и с капустой.

– Тогда нам по десятку с мясом и по пять с капустой. И чайник чая, с лимоном и сахаром, – Ричард сделал заказ и отправился за стол.

За разговорами прошло минут десять и на столе появилось два блюда пирожков, пузатый чан с кипятком, под которым тлели угли, и заварник с чаем.

– Хм… Знакомое, что-то очень знакомое, – Рей жевал пирожок с очень задумчивым лицом.

– О, мистер Салех, меня пугают подобные восклицания в вашем исполнении. Что же может быть вам знакомо, но не знакомое мне? Крысятина?

– Не, крысятина в зубах вязнет, там волокна длинные и прочные, как не вари, – покачал головой Салех.

– Хм… Собачатина? – сделал еще одно предположение Ричард.

– Не… Хотя чем-то похоже. Это не конина, не козлятина и не дикая птица. Ворону я бы точно различил… – Рей отметал версии, одну за одной.

– Так… что же я еще не ел… Человечина?

– Хм… А похоже. Погоди… – громила повозил мясо по языку. – Да, слушай, человечина. Натуральная. Как раз горчинка характерная. Но почти не чувствуется, хорошо приготовили!

На протяжении следующих десяти минут можно было различить разве что плохо скрытое чавканье.

Приятели откинулись на диванах.

– Уф… Мистер Салех, но мы же с вами светлые паладины! Нам же надо с этим что-то делать? – задумчиво протянул Гринривер.

– Да, надо… ты это, посиди пока. Я сам все!

Рей поднялся из-за стола.

– Молодой человек, можно вас? – хозяин встал из-за прилавка. – Ага, это, нам два самых больших кулька ваших пирожков, – Рей бросил монету на прилавок.

И только когда на стол легли пакеты с выпечкой, громила молча врезал владельцу ресторана между глаз и аккуратно уложил того на пол.

Ричард со вздохом сожаления вышел на улицу и сломал в руках пару деревяшек. Не то, чтобы Гринривер был сильно порядочным человеком, даже наоборот. Полицейские амулеты ему позволяли заходить в дома людей и безнаказанно их истязать. У Гринривера была привычка бить газетчиков. А вот сейчас амулеты пригодились по прямому назначению.

Буквально пять минут спустя у дома были констебли.

Рей предъявил полицейские мандаты (он их тоже таскал с собой на тот случай, когда репутации было недостаточно).

Полицейские ворвались на кухню с оружием наперевес. Стрельбы не случилось, но пара констеблей вывались обратно и опорожнили желудки.

В кухне на крюках висел десяток человеческих тел. Молодые мужчины и женщины, обескровленные. У всех одинаковые следы на шее. Салех заглянул на кухню и похлопал по корпусу огромную шнековую мясорубку. В ней, видимо, тела и перемалывали, вместе с мелкими костями.

– Вот, Ричард, представляешь, и это прям под самым носом департамента. Прям рядышком.

– Да, хотел бы я снова услышать пассаж полковника по поводу того, что столица безопасна! – Ричард хохотнул.

Офицер, невысокий, плотно сбитый мужчина с простецкими чертами лица, с неприязнью разглядывал приятелей.

– Джентльмены, я вас всячески благодарю за содействие, но не могли бы вы свалить обратно в ту бездну, которая вас исторгла? Или хотя бы с места преступления?

– А в чем причина вашего отношения? Мы вам мешаем? – окрысился графеныш.

– Ничуть! Вы мне личный состав пугаете своими пирогами. Все прекрасно понимают, где вы их купили! Там в печи еще пару штук осталось, почти горячие, как и ваши. Так что, джентльмены, свалили нахер с участка, пока я вас не арестовал за публичное осквернение трупов!

На это приятели возражать уже не стали и молча покинули ресторан.

– Знаешь, Ричард, а давай объявление в газету дадим? Ну, что нам нужны те, кто добровольно умрут, – задумчиво протянул Салех.

– Зачем? – Ричард поднял брови, демонстрируя свое любопытство.

– А вдруг нам повезет и наберется остаточно психов? – мечтательно протянул Салех.

– Не больше десятка, – покачал головой Ричард. Те, кто мог бы на такое согласиться, скорее всего уже нашли какой-нибудь не слишком сложный способ себя убить. Остальных не так чтобы много будет.

– А если им вознаграждение предложить? Ну, там выплаты родственникам разовые. И грехов прощение? Может клюнут?

– Мистер Салех, откуда в вас столько этого мерзкого служебного рвения? Или вам так не терпится убить полтысячи душ? – Ричард пристально оглядел приятеля.