Шрифт:
Я беспрепятственно вошел в дом, что показалось странным. Замер в веранде, прислушавшись. Голоса. Прямо за дверью.
К черту все предосторожности, пусть это и глупо. Толкнул дверь и осмотрел замолчавших присутствующих. Почти идиллия. Богданов в кресле возле потрескивающего камина, Лиля с Арсеном напротив, на диване.
— Какая у нас веселая компания собралась, — не удержался Сергей Владленович, хотя выглядел неважно. — Гений, психиатр и мент.
Вот первая характеристика мне понравилась особенно. И явно Богданов не имел в виду себя.
Мне вообще как-то было похуй сейчас на всех, кроме Лили. Она не усидела на месте — вскочила с дивана и бросилась ко мне.
Я даже подумал, что она сейчас разрыдается у меня на груди, но это же новая Лиля, сильная, уверенная в себе. Я шепнул ей в ухо:
— Все хорошо?
Она кивнула и подняла голову.
— Я знала, что ты не поверишь.
— На секунду я засомневался.
— Эй, голубки, — снова встрял Богданов, — может, вы потом продолжите, а то меня сейчас вырвет?
— Заткнись, Сережа, пока я еще добрый, — ласково попросил Арсен.
— Значит, так, — прошел я вглубь комнаты. — Меня не волнуют ничьи разборки, ничей передел власти. Меня даже, прямо скажу, не ебет, что на этой флэшке, — говоря все это, я подходил к камину, пока не остановился прямо напротив огня. — Но если хоть волос упадет с ее головы, я разнесу к чертям весь город. Тогда делить уже будет нечего.
Достав флэшку, покрутил ее в руке, а потом бросил в камин. Богданов дернулся с кресла, но Арсен рявкнул:
— Сидеть!
Я смотрел, как начинает пузыриться черный пластик, и понимал, что хоть в одной истории мы поставили точку.
Глава 11 Лиля
Я еще не верила, что вся эта история с компроматом закончилась. Огонь пожирал эту чертову информацию, а я смотрела, как Женя стоит, опершись одной рукой на камин и нахмурившись.
Арсен вообще был спокоен как удав, как будто его это не касалось. Но я уже поняла, что не так и прост мой старый друг. Кто он? Криминальный авторитет? Причастен к органам? Вопросов было много, но я молчала, пока мы не вышли на улицу.
Богданов остался в доме и даже не рыпнулся с места, когда мы уходили. Его люди вообще не появлялись в поле зрения с приездом Арсена.
На улице я наконец-то спросила:
— И что это значит?
Женя курил и на мой вопрос отвечать не собирался. Арсен лишь неопределенно пожал плечами и сел в машину. Еще не закрыв дверь, он сказал:
— Предлагаю вам не бегать по городу, а сесть и подумать. А уж если что понадобится, то всегда обращайтесь. Только это, молодые вы мои, зеленые, не наломайте снова дров.
Так и оставив меня в неведении, Арсен помахал рукой через лобовое стекло и уехал. Я снова посмотрела на Женю. Он отбросил окурок и кивнул в сторону разбитой дорожки:
— Придется немного прогуляться. Не смог подъехать.
— Ты ушел, — сказала я, — ушел, не договорив. И что ты решил, пока сидел в баре?
— Давай дома.
Женя выглядел уставшим, да и у меня жутко болела голова. Может, в этом причина, но я снова сапожник без сапог — не могу понять, мне страшно, что он решил не в пользу нас.
Каблуки утопали в грязи, и еле из нее я могла их достать. Этот короткий путь показался вечностью, несмотря на то, что Женя взял меня за руку. В машине тоже было холодно, я запахнула пальто и, сняв полусапожки, поставила ноги на сидение.
— Не хватает крутого внедорожника с подогревом сидений и прочими прелестями шикарной жизни?
Вроде бы с иронией сказано, но я восприняла буквально.
— Женя, человек умеет адаптироваться. Если нет, то не выживет.
— Ага, все по Дарвину.
Мы как будто вернулись к тому, с чего начали, и мне это не нравилось. Но он сказал «давай дома», и я цеплялась за это. Сама же понимала, что невозможно вот так просто все начать с нуля, потому что у нас есть общее прошлое, оно будет связывать нас, его не изменить, но мы должны хотя бы избавиться от его давления. И мне казалось, что мы делали успехи.
Только мы выехали на трассу, как я уснула. Никогда не могла спать в транспорте, а тут, наверное, стресс сказался. И поскольку отключилась я с мыслями о словах Арсена, то снился мне полный бред со всеми вытекающими: убийства, клятвы, люди, которых я не знала.