— Как-то странно Вы предлагаете мне сделку…

—А что Вас смущает? Разве царь не заключает договор с дворянами, получая их услуги в обмен на поместья и привилегии, но при отказе — безжалостно отправляет непокорных слуг на виселицу? Я даже могу сказать, почему мы это делаем. Нам понравилось Ваше несогласие и даже спор с начальством о целесообразности индивидуального террора. Правда, я не понял, кого Вы называете в своих шифровках романтичным прозвищем “Тамплиер” и по чью душу явились на остров, но в любом случае нынешняя Ваша операция больше похожа на демонстрацию, чем на серьезную диверсию. Я лично даже разочаровался, увидев Вас в сопровождении всего четырех помощников. Мы рассчитывали на гораздо более серьезный сценарий.

Произнося последние слова, Шифф жестом пригласил Машу к окну. В саду, скрытом от посторонних глаз изгибом здания, расположились биваком не меньше сотни солдат федеральной армии.

—Да, пришлось сочинить историю про индейцев племени Мускоги, пытающихся возвратить остров под своё владение, — прокомментировал банкир живописное зрелище и пригвоздил, — да не смотрите Вы с такой надеждой на часы, миссис, никто за вами не придет. У нас хватит сил нейтрализовать любые действия ваших помощников…

—Мистер Шифф, Вы просили предупредить. Заседание началось, — учтиво, но настойчиво вклинился в диалог голос секретаря.

— Ну что ж, Мари, — подобрался банкир, — у Вас есть время подумать над моим предложением и прошу не тянуть с решением. Возможность сотрудничества с Вами не является для меня жизненной необходимостью. Скорее, это моя добрая воля и дань уважения вашему мужеству и природному профессионализму.

Банкир еле заметно кивнул головой и Маша почувствовала, как железные руки сдавили её предплечья. Она всем своим естеством, с кристальной ясностью ощутила, насколько может быть капризна птица удачи…

Сегодня за одним столом гольф-клуба Джекил сидел весь деловой цвет Уолл-стрит — Асторы, Вандербильты, Морганы, Пулитцеры, Гулды, Рокфеллеры, способные одним своим словом манипулировать капиталами, сопоставимыми с бюджетами государств. Их могущество и авторитет давно и прочно превосходили влияние многих самых высокопоставленных политиков.

—Мы просим прощения за срочность, с которой собрали Вас, оторвав от важных дел или прервав Ваш отдых, но международные события разворачиваются с такой скоростью и приобретают такую конфигурацию, что встреча не терпит отлагательств, — председательствовал Рокфеллер, обходясь, как всегда, без длинных вступлений. — Баталии между Великобританией, Японией и Россией на огромной территории от Балтийского моря до Тихого океана идут столь непредсказуемо, что требуются скоординированные действия, чтобы удержать ситуацию под контролем цивилизованного сообщества, представленного в этом клубе.

Рокфеллер сделал паузу и наклонил голову, отдавая дань уважения присутствующим. Лысины, парики, набриолиненные кудри и локоны сделали легкое движение, соглашаясь с докладчиком.

— Независимо от того, каким образом будут развиваться события на линии соприкосновения воюющих сторон, уже сейчас понятно, что Российская и Британская империи выйдут из них настолько ослабленными, что станут привлекательной добычей для соседей. Учитывая потери военно-морского флота Метрополии, удержание английских колоний в ближайшей перспективе также окажется под большим вопросом. Всё вышеперечисленное, в свою очередь, может привести к абсолютно нежелательному доминированию Германии в Европе, реставрации влияния Габсбургов и османов, возвышению других мелких игроков. Встаёт актуальный вопрос — мы будем ожидать, как сложится послевоенный пасьянс, чтобы потом приспосабливаться к нему, или попытаемся влиять на ситуацию?

— Разрешите? — больше для проформы спросил молодец с шикарными усами и причёской, призванной скрыть рано прорезавшуюся лысину, внук и наследник знаменитого коммодора Корнелиуса Вандербильта, директор сразу 22-х железных дорог Северной Америки, Фредерик Уильям Вандербильт. — Должны ли мы лезть в европейское болото, станет более понятно, когда ответим на вопрос, а что произойдет, если мы даже не будем смотреть в ту сторону. Ведь нам есть чем заняться и у себя дома. Я не очень слежу за федеральными новостями, но, если не ошибаюсь, государственный долг уже приближается к пяти миллиардам долларов(*).

— Именно потому, что нам есть чем заняться у себя дома, а внешний долг САСШ приближается к пяти миллиардам, мы обязаны лезть в европейское болото, уважаемый Фредерик, — вежливо улыбнулся Рокфеллер. — Мы практически исчерпали потенциал роста нашего внутреннего рынка, следовательно, нас ожидают более частые кризисы перепроизводства и менее предсказуемые биржевые лихорадки. Чтобы купировать эти процессы, мы просто обязаны экспортировать излишки нашей продукции и нашу инфляцию на другие, внешние рынки.

— Но в Европе тоже имеются излишки продукции, — поддержал родственника Джордж Вашингтон Вандербильт II. Его усы и прическа были не столь роскошно-импозантными, но всё компенсировали огромные, живые, проницательные глаза высокообразованного человека, знающего пять иностранных языков и обладающего личной библиотекой в 20 тысяч томов. — Если мы будем заполнять их рынки своими товарами, что будут делать европейские производители? Да их монархии задавят нас заградительными пошлинами, границы империй превратятся для наших капиталов в непреодолимые крепостные стены и мы еще раз вспомним, что являемся всего лишь частными лицами, с которыми высокомерные европейские аристократы не соизволят даже сидеть за одним столом.