Во двор вернулся Николай. Его сигара потухла, и теперь он просто мусолил ее во рту.

– Совсем уже взрослая… твоя дочь, – сказал в темноту Иван.

– Это только кажется… Она еще совсем ребенок, хотя и строит из себя большую.

– Никогда бы не подумал, что всё может так измениться. Уму непостижимо! На кладбище я вдруг понял, что смог бы здесь жить, – сказал Иван.

Эта мысль не оставляла его в покое с первой минуты приезда, как только он очутился на перроне тульского вокзала. Он взглянул на старшего брата и спросил:

– А тебя не тянет?

– Столько воды утекло… – вздохнул Николай. – На рыбалку смотаться, за грибами съездить, из ружьишка попалить… это тянет. А так…

– Какое всё-таки жуткое место.

– Кладбище?

– Крест, ты обратил внимание? Невозможно такой оставить. Не крест, а швабра какая-то, – сказал Иван.

– Разберемся и со шваброй, – ухмыляясь кощунственному, но на редкость удачному сравнению, успокоил Николай брата. – Завтра узнаю насчет памятника. А то папа такого понагородит…

– До года памятник не ставят. Земля должна осесть, – сказал Иван. – Пока можно крест нормальный сделать, покрупнее. Как в монастырях ставят… Их делают из дерева. Никогда не видел?

– Сосед столярничает. Можно поинтересоваться.

– Папа вроде позвал его на ужин.

– Только про еду сейчас не говори! Есть хочется, сил нет! – простонал старший брат. – Да и выпить. Схожу-ка я, подержи.

Николай сунул брату в руку свою замусоленную «гавану» и через минуту вернулся с нарезанным лимоном на блюдце и бутылкой коньяку «ХО», которой запасся в дорогу и которую наполовину уже опорожнил. Сдвинув на край газету с выложенным для сушки укропом, Николай освободил место на круглом столе, достал из кармана две граненые водочные стопки, плеснул в них коньяку, залпом осушил свою и с блаженным видом принялся раскуривать потухшую сигару.

– Насчет Маши… Я тут телефон ее раздобыл, через подругу, – заговорил Николай. – Варвара какая-то, слышал о такой? Квартиру сняла в Сокольниках… Маша, я имею в виду. Видел бы ты эту девицу с бусинами в носу! Она утверждает, что Маша в Петербург собралась… на ПМЖ, – Николай усмехнулся, – но застряла в Москве. Перед отъездом я раз сто звонил ей – никого дома, хоть тресни… Только, ради бога, не надо меня ни в чем обвинять! – по-своему расценив молчание брата, поморщился Николай.

– Да ладно тебе, не переживай… Никто тебя ни в чем не обвиняет.

Иван, чувствовалось, кривит душой. Выдержав обиженную паузу, Николай заметил не без упрека:

– Ты, между прочим, Ваня, тоже хорош. Надо было пристопорить ее тогда, в Лондоне.

Имелась в виду прошлогодняя поездка сестры с другом-любовником Четвертиновым, сокурсником из Строгановки, в Англию с остановкой у Ивана? На Альбион Машу занесло попутным ветром по дороге в Нью-Йорк. В Лондоне сестра провела месяц. Помочь ей по-настоящему Иван не смог. Отчасти потому, что опасался: вдруг на его шее повиснет и Машин приятель-оболтус. А позднее выяснилось, что паломничество сестры в Америку окончилось печально, обернувшись отсутствием средств на обратную дорогу.

– Каким это образом я должен был пристопорить Машу в Лондоне? – поинтересовался Иван.

– Не знаю. Что-то ты всегда беспомощный, когда до дела доходит.

– Ну не в состоянии я был взять ее на содержание… Даже если бы очень захотел, – запротестовал Иван. – А уж на работу устроить… Кем? Нянькой? Сопли вытирать детишкам, горшки мыть? В Англии всё жестко. Жизнь у людей не простая. Без профессии там нечего делать. Если на то пошло, ты тоже мог позаботиться.

– Денег дать?

– Хотя бы.

– Мог, наверное… – помолчав, согласился Николай. – Но вот уже года три между нами непонятно что происходит. Она на меня дуется, а за что – понять не могу, хоть убей! Мы даже не видимся. И вообще, ты как с неба свалился, елки зеленые! Ты забыл, с кем она водится! Богема, маргиналы, сброд всякий… Вытаскивать за уши нужно всех, всю гоп-компанию… Иначе нет смысла в таком спасении. Да я ведь пробовал… – Николай беспомощно махнул рукой. – Всё собирался выкроить пару дней. Думал, смотаюсь. Начальник охраны и адрес уже вычислил. Но то одно, то другое. То один на шею сядет, то другой… Короче, не хватило времени. Но я дал поручение своим, из охраны, проверить.

– Охране? Зачем?

– Не знаю. Но чувствую, что лучше бы проверить. А что тут такого? У нас вот кагэбэшник бывший работает. Раз уж зарплату получает, пусть покажет, чему их там учили. Мне спокойнее будет.

– Я и сам могу съездить в Сокольники, – с досадой заметил Иван.

– Да нет там дома никого. И чует мое сердце, что не всё так просто. Так что проверять будем. В Москве какая-то шваль вокруг нее ошивалась. К тебе, вон, тоже приезжал один субчик. Или забыл? Короткая у тебя память…