Шрифт:
Колдовать он начал без промедления, только я упорно не понимал, что у меня за ранение. Крови вроде нигде не было…
— Четыре пулевых… — пробормотал декан. — И где мой студент умудрился их схлопотать?
Крови практически не было из-за того, что я держал усиление… Совсем забыл про такое свойство… Если посмотреть на рубаху — она была как решето.
— Это ваш студент? Я думал, он охранник аристократки. Если не ошибаюсь — Алины Быстровой.
— Тоже моя студентка… Так что случилось?
— Вавилонская спецоперация. Лишь чудом предотвратили, они уже деактивировали кальму. Собственно, на это мы и отреагировали. Если бы не ваш студент, девушку бы уже похитили.
Всё было на грани… Когда я стрелял, то не задавал вопрос, насколько правильны мои действия. Тогда нельзя было мешкать — решение принималось в одном моменте.
Людей в Александровском саду было много, надеюсь, никого не ранил… Народ стал разбегаться из-за выстрелов, но мало ли…
— Товарищ майор, там могут быть ещё раненные…
— Не беспокойся. В нашем спецотряде есть лекари.
Как оказалось чуть позже, прохожие в перестрелке не пострадали. У Алины были сломаны обе руки, но в условиях магической медицины это лечилось быстро — буквально, на полчаса работы. Матвей Федорович так и вовсе справился с моим переломом за минуту. Правда, этим он занялся в самый последний момент — сначала нужно было залатать тело…
Глава 9
— Товарищ Калинин, а почему к нам в КГБ не пошли? — спросил генерал-лейтенант, осматривая меня с ног до головы. — Заявку я твою видел. Всё из-за второго теракта в Нижнем Новгороде?
— Я решил, что в МГУ смогу развить магические способности лучше. Закончив учёбу, пойду по стезе военного.
— Что ж, рад слышать. Такие люди, как ты, всегда нужны стране. Я пересматривал твой бой с вавилонцами несколько раз. Каждое решение ты принимал за доли секунды, и такой собранности могут позавидовать даже бойцы спецподразделений. Где-то учился стрелять?
— Пару раз в тире Дальнего Константиново, но там был не пистолет.
— А ощущение, будто с оружием всю жизнь. Как твоё ранение?
— Я в полном порядке. Мне повезло, что сразу доставили к Берёзину Матвей Федоровичу.
Майор, который меня телепортировал, был то ли зятем декана, то ли его родственником. Возможно, справился бы и обычный лекарь или врач, но урон организму был бы гораздо больше. Пробитое легкое, ранение печени и желудка. Без серьезных последствий такое способен вылечить только профессиональный целитель.
— Да, этот на ноги поднимет любого, — генерал достал орден и подошёл ко мне. — Товарищ Калинин, за особую отвагу и мужество, проявленные в предотвращении терактов двенадцатого августа, награждаю вас орденом героя Советского Союза!
Генерал пожал мне руку и прикрепил орден на пиджак. То, что меня представили к высшей награде, я знал, но какой-то радости и гордости от этого не было. Вообще, должны были торжественно наградить седьмого сентября, в день окончания революции, но эту дату я благополучно пропустил.
— Служу Советскому Союзу! — ответил я по-военному.
— От всей души поздравляю и желаю успехов в учёбе и развитии магии. А также крепкого здоровья и полного восстановления после полученных травм.
— Спасибо!… Товарищ генерал, разрешите спросить.
— Да, конечно.
— Столь агрессивное действие Вавилона — это разве не открытое объявление войны?
— Ассасинов не было, так что нет.
— Ассасинов? А кто это?
— Ассасины — это прирожденные убийцы, чьи физические возможности в сотни раз превышают человеческие. Если бы в Москву послали ассасина или хотя бы кого-то, близкого по уровню, то это уже объявление войны.
— А такое — это ещё не война?! Стрельба в центре Москвы, несколько жертв, попытка захвата девушки из древней фамилии.
— Спишут на отряд вавилонских сепаратистов. Повторяю — если бы в Москву или даже просто на нашу территорию вступил вражеский ассасин, то это уже война. Но пока это лишь немного агрессивнее обычной холодной войны.
— И всё же это ненормально… Мы слишком много терпим, товарищ генерал. Мира с Вавилоном никогда не будет…
— Многие разделяют такую позицию, однако не всё так просто в мировой политике. Война будет через пять лет, и нам надо успеть к ней подготовиться.
— Через пять лет?… Почему именно столько?