Не будет, как из-под земли.

Смерть поэтического слога,

Чувств напряженных немота...

Я вижу Бога, слышу Бога,

А значит - позади черта.

ДАЖЕ НЕ МАРИЯ

Залетев однажды знойным летом...

Как?
– Да все от тех же мужиков!

Стала я беременна поэтом

Вот такая злая вещь любов.

Я об этом Бога не просила,

Стала б я об эдаком просить!

Но с душевной тяжестью носила

За меня ведь некому носить.

Я ему давала для прокорма

Теплую развесистую грудь,

Но его уже манила форма

Больше, чем питательная суть.

Детский сад... пришлось забыть об этом.

Вел себя мой сын, как имбецил,

И его тошнило от котлеты,

И еще он свинку подцепил.

Мальчики на нем в коня играли,

Девочек он к стенке прижимал,

Нянечке нестарой тете Вале

Что-то там такое обещал...

В общем, из моей аспирантуры

Получился только тихий пшик,

Хоть по всем наклонностям натуры

Я могла бы... Боже, снова крик!

Нет, на этот раз не он, а кошка...

Нет, не кошка - Машка в этот раз.

Ну и голос! Боже, сколько можно!

Ну и жеребец его Пегас!

Ведь еще не сделаны уроки,

Завтра он получит низкий балл,

И в ломбарде поджимают сроки,

И свои бутылки он не сдал...

Господи, о тот, кто публикует

В книге судеб все его дела,

Погляди с небес, как он ликует,

Молнией сожги его дотла!

Нет, не надо. Поздно. Слишком поздно.

Разряди весь гнев в его тетрадь.

Мне в мой час полетный, час мой звездный

Надо было ближе залетать.

УШКИ

Летящие ушки, как крылышки мышки

Летучей, которая лишь родилась,

Как только вас вижу: озноб и одышка

Увы мне, надежно прослежена связь.

Сперва я решила, что это случайность

Одышка и ушки, и дело не в том,

А просто здоровье из крайности в крайность

Бросает какой-нибудь дамский синдром.

Но нет, каждый раз, как я видела ушки,

А в ушках - сережки и серы чуть-чуть,

Вцепившись отчаянно в локоть подружки,

Теряла я смысл, и сознанье, и путь.

Мне солнце так скромно сквозь них улыбалось,

В них ветер так нежно и робко играл,

Что в сердце рождалась цветущая жалость,

И что-то сжималось из женственных жал.

Ах, милые ушки, наивные ушки,

Вы дарите негу обоим полам,

Любуясь украдкой, вздыхают старушки,

А молодость рыщет по темным углам.

Летящие ушки, летучие мышки,

Вы словно опал, пропускаете свет,

Ах, есть ли сестренки у вас и братишки,

Иль чуда на свете подобного нет?

Быть может, в припадке ночного ваянья,

Когда Зодиак закрутил хоровод,

Создатель, ослепший от истин сиянья,

Вас людям лепил на погибель, и вот

Одно лапоухо, другое - прижато,

Как будто сам Бог до конца не решил,

Иль ушко оторвано было когда-то,

А доктор его слишком ровно пришил.

ЗАВОЕВАТЕЛЬ

Весь от штиблет до палевого лба

Прохладен ты и вял, как климат марта.

Следит за мной лишь серый взор раба,

Жестокий и горящий от азарта.

Сдаюсь, кладу на землю тяжкий щит

Пускай ворвутся в город легионы.

Я плоть твою люблю - она молчит,

Мы с нею обе к платонизму склонны.

Зачем тогда атака и прорыв,

Зачем наемник шествует картинно?

Зачем войска, ворота сокрушив,

Приказа ждут и мочатся в руины?

Прикажут им - в поля уйдут опять,

Прикажут - будут блуд и мародерство.

Так для чего мне было проявлять

Любви серьезной следствие - упорство?

О ЛЮБВИ

Не знаю. Я б хотела верить, что

Слетает к нам со звезд божественное чувство,

Что злоба не пройдет сквозь это решето,

Что ложь обречена. Но грустно, грустно, грустно!

Не знаю. Мне мерещится обман,

Я жду, что может быть, исчезнет наважденье,

Когда саму себя читаю, как роман,

Заранее кляня любое продолженье.

Захлопнув створки чувств, душа моя саднит,