Будет сложно прожить так год, но это будет не самый тяжелый год. Доннаха кивнул.

— Так тому и быть.

Глаза Королевы троллей загорелись в предвкушении.

— О, и последнее. Тебе придется оставаться с ней в одной комнате, пока ты дворф. Спи рядом с ней в одной кровати, пока она тут.

— Что? — выпалил он. — Зачем? Она не знает, кто я!

— Не знает. Потому захочет узнать. Помни, ей нужно просто увидеть твое лицо. В свете луны. В свете свечи. Столько способов для нее увидеть тебя, Доннаха.

Его разум кипел, он пытался найти лазейку, но Королева троллей все продумала.

— Ты не можешь намеренно скрыть лицо. Никаких масок и капюшонов. Просто ты. И ты не можешь спать под кроватью или завязать ей глаза. Ты не можешь говорить ей ничего, кроме того, что тебе нужно быть в ее комнате, в ее кровати, рядом с ней, — Королева троллей захлопала в ладоши. — Вот это будет весело. Вот-вот ты будешь у меня в замке. Какого цвета готовить букеты?

— Ты меня еще не превзошла.

— О, но это будет.

Шок пронзил его. Сначала он подумал, что у него просто свело мышцу. Порой такая боль была от колтунов в шерсти. Но ток побежал по его шее и спине. Он успел буркнуть «Что», и боль охватила его. Воздух вылетел из легких, звуки, которые он хотел прокричать, не смогли освободиться. Его тело рухнуло на пол. Лапы тянулись в груди, он дрожал от боли. Его пасть раскрылась, он пытался ругать ее, сказать ей, что она не победит, пока он жив.

Королева троллей улыбнулась ему, защищенная зеркалом.

— Я забыла сказать, что это будет худшая боль в твоей короткой жизни.

Зеркало потемнело, а его поглотило его же тело. Кости трещали, двигались, создавая меньшее тело. Волосы укоротились, шерсть ушла в тело, словно змеи двигались под кожей. Но хуже всего были когти, терзающие его кожу снова и снова, пытаясь убрать мышцы и жир, что накопился в теле за годы. Все текло из него, он откашливал лишнее.

Наконец, это кончилось. Он лежал на полу и дрожал. Он притянул колени к груди и пытался перевести дыхание. Доннаха не был рад снова быть собой из-за такой боли.

Все тело было чувствительным. Если бы его кто-то коснулся, он бы разбился от агонии.

Лед впился в его спину. Ему было ужасно холодно.

— Вставай, — буркнул он. — А то будет хуже.

Он знал игру Королевы троллей. Она хотела, чтобы он корчился на полу перед ней. Она хотела знать, что он злился, что ненавидел, что жил. В этом был смысл.

И он не хотел так ее радовать.

Доннаха повернулся на бок, поднялся на ноги. Он вытянул руку, смотрел на полумесяцы ногтей и темные волоски на пальцах. Он снова был мужчиной. Настоящим.

Он провел ладонью по груди, радуясь ощущению ребер. Его грудь уже не была такой толстой, что ее не могли пробить стрелы.

Неужели? Доннаха дрожащей ладонью коснулся лица и ухоженной короткой бороды. Королева троллей не лишила его того, чем гордились дворфы.

Он отчаянно хотел посмотреть на себя, увидеть тело, которое было у него отнято. Но он не мог смотреть на себя в то же зеркало, где появлялась она.

Он опустил руку и заставил себя выйти из комнаты и вернуться в свои покои. Там была одежда, которую он хранил, потому что не хотел оставлять надежду, что станет собой. Проклятия были созданы, чтобы их снимать, и он снимет это с помощью этой фейри.

Он натянул рубаху через голову и быстро завязал штаны. Обычно он не спал бы в них, но… она вряд ли не ударит мужчину, забравшегося в ее кровать.

Проклятие сжало его шею, заставляя торопиться. Притяжение в животе вело его к королевству троллей. Если он не поспешит к той фейри в комнату, он побежит в замок Королевы троллей, надеясь, что убежит от той чудовищной дочери.

Он заправил рубаху в штаны и побежал по коридорам. Он скользил, врезался пару раз в стены, а потом стал двигаться вдоль них. Он помнил, каким скользким был лед без когтей.

Когтей на ногах не было, и он обрадовался этому. Босые ступни легко могли замерзнуть на гладком полу. Не важно. Он был рад боли, ведь был в своем теле. Он был мужчиной столько лет спустя.

Доннаха замер у двери комнаты женщины, гадая, как сделает это. Он не мог поделиться с ней этой радостью. Она не знала, что он был медведем. Она не могла знать, что он был медведем, иначе она надавит, чтобы он все объяснил.

Она уже была заинтересована происходящим, хотя это могло быть влиянием Скатах. Хитрая женщина точно отправила к нему кого-то, чтобы проверить, что он не опасен. А он не был опасен.