— У меня есть кое-что для тебя, — робко говорит Бен, залезая в карман куртки.

Алекс смотрит вниз на маленький, беспорядочно завернутый подарок, который Бен кладет на стол и толкает к нему. Рождественская обертка, вся в танцующих эльфах.

— А это еще зачем, приятель? — спрашивает Алекс.

— Я собирался подождать, чтобы подарить его тебе на Рождество, но нас здесь не будет. Так что... мама сказала, что я должен отдать его тебе сейчас.

Алекс снова резко реагирует на это слово, мышцы его горла напрягаются, лицо бледнеет, но он не поправляет брата. Он вообще ничего не говорит. Ему удается улыбнуться Бену, болезненной, несчастной, печальной улыбкой, от которой мне хочется разрыдаться, когда он берет подарок, рассматривает его, вертит в руках.

— Это действительно круто с твоей стороны, парень, — говорит он. — Ранние рождественские подарки — это самое лучшее. Я отдам тебе твой подарок в среду, прежде чем ты уедешь, хорошо?

Голова Бена слегка опускается. Он ковыряет ногтем дно стакана с молочным коктейлем.

— Мама сказала, что я не смогу приехать в следующую среду. Она сказала, что у нас не будет времени. Но я ведь могу забрать его, когда вернусь, правда? Это будет как дополнительное Рождество, после того как закончится настоящее.

Черт. Я не могу вынести пустоты на лице Алекса.

Он прочищает горло.

— Да. Да, чувак, это звучит здорово. Но я все равно поговорю с Джеки насчет твоего приезда на следующей неделе, хорошо? Но если это не сработает, то именно так мы и сделаем. А пока я не собираюсь открывать это прямо сейчас. Я подожду, пока у нас будет наше Рождество, хорошо?

Мы возвращаемся к кинотеатру, и Бен весело болтает, рассказывая нам о девочке, которая влюбилась в него в школе и продолжает ходить за ним по пятам; Алекс внимательно слушает. Он общается и шутит, и Бен ничего не подозревает. Хотя мой парень тлеет от ярости и опасно близок к тому, чтобы закипеть.

Джеки не выходит из машины. Она сигналит и, опустив пассажирское окно, кричит Бену, чтобы он поторопился. Бен уходит, и Алекс наконец-то может сбросить свой счастливый фасад.

Снова идет снег, когда он берет меня за руку и мчится по Хай-Стрит к Camaro.

— Алекс. Алекс, подожди. Просто помедленнее. Куда мы едем?

— Роквелл, — рычит он через плечо. — Честно предупреждаю, Argento. Я вот-вот серьезно напьюсь, и это будет не очень красиво.

Глава 22.

Сильвер

Музыка гремит через подошвы моих конверсов, стучит и трепещет. Бар набит битком полупьяными завсегдатаями, а извивающиеся тела заполнили импровизированный танцпол. Шоты текилы, которые мы выпили, когда добрались сюда, кажется, никак не помогли. Единственное, что изменилось, это то, что Алекс теперь угрюм, расстроен и немного раздражен.

— Конечно же, она никогда не позволяет мне отвозить его домой. Если бы она это сделала, то я бы получил два дополнительных часа с ним, даже если это будет в машине. А она, черт возьми, не может этого допустить. Она делает все, что в её силах, чтобы доказать мне, что она единственная, кто контролирует ситуацию. Она пытается, бл*дь, забрать его у меня навсегда. Она попытается усыновить его, я просто знаю это.

— Ты этого не знаешь. — Выступать в роли адвоката дьявола, похоже, единственный способ остановить его от погружения в пучину переживаний. Впрочем, он прав. Похоже, что Джеки планирует оставить Бена на постоянной, более официальной основе. Иначе она не позволила бы ему называть её мамой.

Бен был таким маленьким, когда умерла их настоящая мать. Он ничего не помнит о ней, но Алекс помнит. Алекс помнит многое. И его должно быть просто убивает то, что Бен зовет Джеки мамой.

— Еще один раунд для тебя, придурок! — кричит Алексу Пол, бармен, перекрикивая шум. — И еще один для тебя, Ангел. — Он гораздо благосклоннее ко мне, когда ставит мою текилу на стойку передо мной. Алекс прикасается своей рюмкой к моей и опрокидывает жидкость, выпивая без соли и лайма.

— Иисус. Сегодня ты действительно выпускаешь пар, — говорит Пол.

Алекс с такой силой вдавливает костяшки пальцев в край барной стойки, что со стороны кажется, будто это больно.

— Ты и представить себе не можешь, бл*дь.

Хотела бы я сделать что-то, чтобы помочь ему. Черт, как бы мне хотелось избавить его от этой боли. Кажется, это все, чего я желаю в эти дни — волшебная способность избавить от страданий людей, которых я люблю. Пол видит только гнев Алекса. Он не видит его боли.

Пол засовывает руку в передний карман своего барного фартука и вытаскивает что-то, шлепая на стойку перед Алексом.

— Вот. Спустись вниз и подари своей красивой девушке оргазм или два. Это заставит вас обоих почувствовать себя лучше в ту же гребаную минуту.

Вниз.

Вниз?

Мне потребовалась минута, чтобы вспомнить, что происходит под баром, в недрах заведения Монтгомери Коэна. В конце концов, это не просто бар. В подвале есть нечто гораздо более скандальное...