Шрифт:
Вечерело, Силантий двигался вдоль реки на место свидания. Раскидистая Ива скрывала от посторонних глаз Акулину, которая с волнением ожидает парня. Захрустели ветки под ногами Силы.
— Акулина, вот ты где заховалась.
— Пришел Силушка…
— А як же.
Он сгреб ее в охапку, целовать начал румяное лицо.
— Подожди, Сила. Давай поговорим…
«А я гутарить сюда пришел» — подумал он, усмехнувшись.
— Опять, ждать, чего еще?
— У тебя же невеста, Ганна. А я, кто для тебя, Силушка? — допытывалась Акулина.
— Я Ганну не выбирал, родичи сговорились. Но она мне не жена… Не хочу ее. А ты кохана, Акулина.
Услышав признание в любви, Акулина расслабилась и позволила более откровенные ласки. И только старая ветвистая ива стала свидетельницей греховного падения молодой девушки…
5. Плетка
— Пора нам, Сила, сватать Ганну, да и к свадебке готовиться. Шоб усе путем було. Глядишь, в Покров и сойдетесь.
Остап подумал, что пришло время свадьбу собирать. Все ведь давно решено, но сын повел себя странно.
— Не хочу жениться. Ганну не хочу.
— Що? — удивился Остап.
— Ганну не люблю. Я другой дивчине обещался.
— Яка така друга дивчина? Отвечай, шельмец!
Остап плетку схватил, вот и пригодилась, принялся охаживать сына по спине, по ногам. Тот уворачивался сначала, потом, получив несколько ударов, рассердился, вырвал плетку из рук отца и переломил ручку через колено.
— Все! Хватит!
Остап был растерян и зол. Кончилась его власть над сыном? Плетка, как символ его власти сломана.
— Как ты посмел, гаденыш?!
— Прости, батька. Только я не маленький уже, сам решаю с кем жить — заявил Силантий.
— И кто она? Кого в жены хочешь?
Показалось, что отец смирился, сел на табурет и готов обсудить с Силой его желания.
— Акулину хочу.
— Гарна дивчина Акулька, только приданого нет. Ганна не така красива, да богата. А що мы Назару скажем? Що, дружбе край? Наши отцы вместе с Малороссии приехали, мы с Назаром с малолетства дружим, вы с Миколой росли, как братья. Ганна тебя столько лет ждет. А мы, значит, к Русаковым заявимся Акульку-бесприданницу сватать? Ты, Сила, якой головой думаешь? Верхней, али нижней? — спросил Остап, нахмурив мохнатые брови.
— Но я обещал Акулине, не могу ее пидмануть — возразил сын.
— Таки ты ее спортил?! — сообразил наконец Остап и по выражению лица Силы стало ясно, что не ошибся.
— Ах ты ж, паскудник! А она гулящая, девка бесстыжая! Так рази на таких женятся? Слухай меня, Сила! Женишься на Ганне.
— Нит!
— На Ганне! Я сказал! А с Акулькой я сам разберусь…
— Нит! Хватит, батька, указывать!
Силантий на своем стоял, разгневался, вышел из хаты. У плетенного забора встретил Миколу.
— Эй! Сила! Шо робишь? Айда на тот берег, у Юна «борозда», лепех поедим, водки выпьем.
— Ага — согласился Силантий, лишь бы уйти от отца подальше. На правом берегу в китайской деревне жил их друг Юн…
— А вы шо в хате шумели с дядькой Остапом? Аж на улице слыхать…
— Спорили, кому свиней кормить — соврал Силантий.
— Так нишо, потерпи трошки. Женишься на Ганке, она ж вам свиней покормит и галушек наварит, и будете жить, як люди. Не дело человеку бабские дела робить. Нехай жинка крутится… — рассуждал Микола, а Сила посмотрел на друга искоса. «А ведь прав отец. Скажу Миколе, что не стану на его сестре жениться — рассердится и раздружится со мной»
У реки парни остановились, закатали штанины выше колена и вброд пошли на другую сторону, река в этом месте мелкая, говорили, курица вброд перейдет.
В деревне их встречал низкорослый китаец Юн.
— Ни хао! (Здравствуй) — сказали гости, а Юн расплылся в приветливой улыбке, поклонился слегка.
— Сторовеньки пулы — ответил. Произношение у него хромало.
Друзья рассмеялись.
— Здоровеньки булы! Балда ты, Юн…
Появление в деревне Силантия всегда событие, все бегут смотреть белого богатыря. Девушки, прикидываясь, что им все-равно, украдкой поглядывают, переговариваются. Юн в семье старший сын, у него много сестер. Отец семейства, седой беззубый, деловито расспросил юношей о здоровье их родичей, пока его жена на стол собирала. Сестры поодаль сидели, перешептывались.
— Вот из кого жены хорошие получаются — заметил Микола тихо — их и плеткой стегать не надо, они и так послушные. Слова против не скажут.
Силантий ухмыльнулся.
— Ну, так выбирай любую, да и сватай — посоветовал он другу.
— Не-а… бакшиш (выкуп) надо платить…
— Эх ты, жадюга — хмыкнул Сила и подтолкнул локтем Миколу.
Пока молодые люди пили гаоляновую водку, закусывая лапшой и лепешками, Остап сидел в своей хате, обдумывая последние событие: плетка — свадебный подарок деда, поломана, а Сила вышел из подчинения.