«Он прав, – думала она, – все не так радужно, но не могу ведь я всю жизнь надеяться и доверять лишь одному человеку, а от всего остального мира отречься! Так, извините, тоже сгинуть недолго. Орлеан в действительности кажется мне тем человеком, который не попадает под влияние Аавилла, неважно, что Вейн думает об этом. Быть может, я и правда слишком наивна?»

Она тряхнула головой, глубоко вздохнула и прошла мимо Вейна, сопровождаемая его обескураженным взглядом. Сосредоточиться бы сейчас на занятиях, отвлечься хорошенько, да вот только при таких обстоятельствах это невозможно – приходится глядеть в оба.

И тем не менее класс встретил ее очень мирно, а если точнее – никто ее вовсе не замечал. Все занимались своими делами: кто-то скакал по кабинету до изнеможения, кто-то раскладывал пасьянсы, другие громко хихикали на передних местах, а одна из близких подружек Эсли вообще упивалась жадными поцелуями с незнакомым здоровяком, и эта сцена не вызывала ничего, кроме омерзения. В общем, тут царила собственная атмосфера, только отсутствовало несколько человек в лицах Стоунера, Файера и Эсли. Интересно, они вообще явятся? В принципе, это даже неважно, просто немного странно… Может, задумали что?

Делайлу так обеспокоило то, что трое подростков не пришли на урок, что ни о чем другом во время занятия и думать не могла. Устремила свой взгляд куда-то вперед и размышляла над всем тем, как и из каких ситуаций ей придется выкручиваться. Она глубоко сомневалась, что друг всегда подоспеет ей на помощь – это абсолютно невозможно. Однако если подобное тому, что произошло в туалете, повторится, Вейн сдержит обещание и все доложит миссис Бертран, что уже нехорошо. Этого не должно произойти.

– Ты так загруженно выглядишь, – заметил Вейн. – Обиделась на меня?

– А разве мне можно расслабиться? – ухмыльнулась Делайла. – Кто бы позволил? И нет, я вовсе не в обиде.

Вейн бесшумно выдохнул и уставился на доску, словно тоже заразился желанием размышлять. Делла даже обрадовалась тому, что он на какое-то время отвлекся от нее – можно спокойно все детали продумать. Вообще, она очень любила пораскинуть мозгами, но ей далеко не всегда удавалось применять на практике то, до чего она додумывалась. Когда против тебя выступает целая толпа разъяренных школьников, сложно сразу что-то сообразить, чтобы спастись, да и попробуй вспомнить, как в каких ситуациях лучше поступать. Тут и себя-то забудешь от страха, чего уж говорить.

Из плена навязчивых мыслей Делайлу вырвал неожиданно быстро прозвеневший звонок. Ученики стали оживать, просыпаясь от приличного по времени сна, и собирать вещи, к которым за урок даже не прикоснулись. Только Делайла и Вейн по неведомой причине не слишком торопились.

– Пусть лучше выйдут, – шепнул Вейн ей. – Не хочу, чтобы тебя исподтишка кто-то толкнул или еще что.

Она нахмурилась, едва он сказал это. После той дурацкой стычки в туалете Вейн стал настоящим параноиком, и его абсурды становилось трудно выносить. Да, он волновался за свою подругу, старался оберегать ото всех напастей, но потихоньку превращался в фанатика, и она очень хотела сделать ему замечание, однако все же решила промолчать, дабы не накалять обстановку. Вейн и так в последнее время взвинченный.

– Мне надо зайти в кружок, – она значимо поглядела на него. – Отпустишь?

– Ни за что, пойдешь со мной.

Здесь Вейн был непоколебим.

В кружке этой переменой собралось достаточно народу, чтобы создать приличной громкости шум, как только Делайла объявилась в проходе. Все набросились на нее с расспросами, чуть с ног не сбили, пытались вытянуть хоть слово из растерявшейся Бертран, а она стояла и лишь хлопала ресницами, выслушивая так и сыпавшиеся вопросы со всех сторон. Что же, ее храбрость имела не только отрицательный эффект.

– Делла, почему ты ничего не сказала матери? Это трио посадят? С ними что-то сделают? Почему ты не переведешься? Тебе не страшно здесь находиться?

– Отстаньте вы от нее, – разрядил обстановку детский девчоночий голос. – Дайте хоть отдышаться.

– Спасибо, Сэм, – наконец сказала Делайла.

Саманта подмигнула и улыбнулась, снова отвернувшись к своей работе, которую не могла продолжать при поднявшемся шуме; но теперь, когда ребята немного остудили пыл, можно было спокойно заниматься дальше.

– А все же интересно, что с теми троими сделают, – усмехнулся кто-то.

– Да ничего, – буркнул Вейн раздраженно. – Никто даже не знает, что Деллу искалечили.

По толпе прошелся удивленный и осуждающий шепот. Даже Саманта резко обернулась в сторону друзей и, округлив глаза, выпалила возмущенным тоном:

– Но… так нельзя! Разве они не заслужили наказания?

Теперь уже пришла очередь ребятам посмотреть на девочку недоуменно и скептически.

– И об этом говоришь ты, серьезно? – сощурился самый вспыльчивый человек из здешнего общества, Марк Беннингтон, и невесело рассмеялся.