“Broadway musical. Hawaiian sunrise. Greatest star Richard Bradley. Debut Stephanie Holland”.

Я не знала этого языка и потому не могла понять, что написано на необычной картине. Но почему-то мне захотелось оказаться на месте той девушки. Закружиться в танце под звуки музыки, увидеть счастливое лицо парня, почувствовать его прикосновения, услышать зрительские овации.

Невольно прислушавшись, я уловила стук маленького сердечка, доносящийся из небольшого металлического контейнера. Открыв этот охлаждающий контейнер, я увидела свернувшегося в нем белого зверька с игольчатой шкуркой, забавной узкой мордочкой и розовыми ушками. Взяла его и согрела в ладонях. Зверек развернулся, его иглы вспыхнули ярким рыжим пламенем. Обжегшись, я выронила его из рук. Пылая, словно живой огонек, маленький зверь помчался прочь от меня по коридору и угодил в когти Киарена.

– Тинкоттойский огненный еж, – мужчина вернул пойманного зверька в контейнер. – Хранится в живом охлажденном виде. При низких температурах впадает в спячку.

Я испуганно сжалась, зализывая покрывшиеся пузырьками ожогов ладони. Киарен просканировал меня, изучая количество съеденного без разрешения, и прошипел, нервно вскидывая верхнюю губу:

– Твоя “свежая” кожа пока недостаточно прочна для контакта с огнем… Ожоги пройдут. Мне важнее знать, кого ты съела.

– Я не знаю, кто это был. Тот зверь, которого мы вместе пробовали.

– Считай, тебе повезло. Останешься в живых до худшей из своих ошибок. Вздумай ты попробовать каркерена с Мокрокуса, того, в синей с желтыми пятнами шкуре, я бы уже не смог тебя спасти. В толстой коже каркеренов находятся ядовитые железы. Нужно уметь правильно снимать с них шкуры, иначе яд проникнет в мясо и результат сама можешь представить… Теперь ты уяснила наконец, почему так важно всегда и во всем слушаться меня?

– Да, Киарен, – ожоги быстро зажили, и я опустила руки.

Мужчина вернулся на кровать. Я последовала за ним, сняла с себя мягкую ткань, тихонько подползла к нему поближе и, улегшись рядом, лизнула в щеку, а затем потерлась кончиком носа о его шею. Он стал неотъемлемой частью моей жизни, я должна привыкать к нему. К тому же он меня больше не обижал, проявил заботу, а я была сыта, довольна и приятно расслаблена. Мне хотелось внимания и ласки.

– Отстань, – Киарен оттолкнул меня и повернулся набок. – Дай мне выспаться. Утром у меня важная деловая встреча.

Он уснул. Я тоже постаралась перевести сознание в ночной режим, лежа рядом с Киареном, но не соприкасаясь кожей. Закрыла глаза и представила себя танцующей на сцене с тем парнем, принадлежащим к неизвестному мне народу. Укутавшись собственной приятной импульсной волной, я погрузилась в сон.

На рассвете меня разбудил странный скрежет. Как будто кто-то скребся в потолок со стороны крыши.

Впрочем, так и было. Надев кожаные штаны, Киарен выдвинул складную лестницу, открыл потолочный люк. Я едва успела обернуть голое тело мягкой тканью из помывочной, как в спальню один за другим спустились двое молодых мужчин. У первого, одетого в сияющий бронированный костюм с плечевой полоской принадлежности к среднему армейскому звену, было крупное овальное лицо, синие с лиловым оттенком волосы и сине-зеленые глаза. Второй, черноволосый, темноглазый, с длинным, как вилорья морда, лицом, носил черный костюм из аликамьей кожи, на рукавах виднелись тонкие розовые полоски, обозначающие политического деятеля. По интенсивности их цвета я не смогла определить, он сотрудник одного из тринадцати министерств или заседатель парламента. Помнила, что темно-красные полоски отличают верховного правителя.

– Лэйдан, Итрир – мои лучшие друзья, – Киарен использовал общегалактическое выражение, не принятое на Нелии. – Танира – моя избранница.

Меня он представил в старых народных традициях.

Воин и политик в презрительном недовольном удивлении смотрели на меня, как на лишнюю в этом помещении вещь. Киарен позвал их в коридор и, к моему маленькому огорчению, синеволосый Лэйдан забрал контейнер с огненным ежом и картину с танцующей парой. Напрасно я понадеялась, что в свободное время смогу заняться приручением пугливого зверька, а на картину мне просто нравилось смотреть. Итрир вынес две напольные вазы и широкий голографический пейзаж, на нем велянский художник изобразил цветущую лесную поляну.

Я не осмелилась вылезти на крышу вслед за мужчинами, но частично слышала, о чем они говорили.

– Ночью нас ждет славная охота на острове, – сказал Лэйдан, закрыв с жестким хлопком дверцу бронированного айри.

Меня заинтриговала эта фраза.

Друзья Киарена улетели, и он сам спустился в спальню.

– Ночь проведешь здесь одна. Не забудь, как надо себя вести и что можно, а что нельзя есть, – предупредил он.

– Могу я полететь с вами? Будете охотиться на огненного ежа? – мне было забавно представлять, как трое мужчин гоняются за маленьким зверьком.

– Еж с Тинкоттоя – приманка. Добыча крупнее. Но тебе не место на диком острове, – отталкивающе огрызнулся Киарен. – И не смей никому говорить об охоте, это наша строжайшая тайна.

– Кому я могу сказать? И зачем?

– Может, у тебя появится подруга.

– Подруга? Меня все хотят покусать за наш с тобой союз.

– Не покусают. Но ты должна хранить нашу тайну. Будешь слушаться, и тогда, может быть, однажды мы возьмем тебя на охоту.

– Да, я очень хочу охотиться с вами.