Не знаю, сколько времени я бы еще могла так простоять почти неподвижно, не решаясь сделать еще шаг навстречу интригующему и немного пугающему миру машин: искрящемуся, гремящему и жужжащему. На меня обратил внимание старший мастер. Подошел, приветствовал и подвел к огромному сенсорному пульту управления.

– Танира, ты будешь ответственной за тридцатый сегмент. Видишь, его границы отмечены желтыми полосами, – кратко объяснив мне суть работы, показал мужчина. – В первом задании нет ничего сложного. Ты должна правильно рассчитать параметры для каждой единицы техники и ввести и сюда, – он ткнул пальцем в экран. – А дальше техника по заданной схеме все сделает сама. Не надо нервничать, успокойся и сосредоточься на необходимых вычислениях… Заказанная партия рейкемов – сто восемнадцать у нас полностью готова. Переходим к сто девятнадцатым. Я отключу этот сегмент промежуточной сборки, а ты запустишь его снова с расчетом под новую комплектуемую машину другой модели… Пробуй.

Я рассчитала все нужные параметры, для подстраховки делая вычисления в уме по три раза. Успокоиться не получилось. Чувствовала собственные тревожные импульсы и старалась их не замечать, раз не получилось приглушить. Введя проверенные данные в диалоговое окошко пульта управления, облегченно выдохнула, приготовилась наблюдать за первым запущенным лично мной производственным процессом, но вдруг… Где-то рядом громко хлопнуло, так что я услышала звук и сквозь наушники. На экране пульта управления замигало предупреждение о недопустимой неисправимой ошибке. В следующее мгновение луч гигантского сварочного агрегата выстрелил голубым лучом, который едва не зацепил меня. Я увидела, как легко этот луч прорезал стену. Старший мастер сбежал, я тоже метнулась к выходу, но оказалось дверь заблокированной. Все другие рабочие, как и мастер, стремительно исчезли из цеха, в котором начало твориться нечто невообразимое. Техника не только в подконтрольном мне тридцатом сегменте, но и по всему обозримому пространству будто бы обезумела. Прыгнув через конвейер, я помчалась к еще остававшейся приоткрытой двери в дальнем углу и на бегу поняла, что современный мир ничуть не безопаснее древнего, дикого и почти забытого. Легче убежать от разъяренного аликама, чем спастись от сотен бешеных технических устройств, оснащенных опасными для жизни излучателями и лезвиями. Лесной хищник бежит в одном направлении, а здесь угроза так и летит со всех сторон. Недособранные воедино части роботов бились в искрящихся конвульсиях, так и норовя ухватить острыми клешнями. Один из них поймал меня за капюшон, я вырвалась, оставив в железной лапище оторванный кусок комбинезона, наушники и прядь волос. Очки в ходе короткой схватки с одной шестой робота я потеряла, они свалились с носа.

Летающие дроны теряли равновесие, падали, разбивались и взрывались. Повсюду, как на войне, сверкали лазерные и сварочные лучи, гремели взрывы. Домчавшись до спасительного выхода из цеха, я не успела перевести дыхание, как его напрочь перекрыло. В безопасном коридоре меня поймала казавшаяся по сравнению со мной огромной старая мужеподобная женщина, схватила за шею с такой силой, что я не могла дышать, лишь тихо поскрипывала от боли, и приподняла от пола.

– Отведу тебя к господину Киарену, – прошипела сквозь оскаленные зубы плешивая старуха, которая из-за выпадения волос коротко стриглась, но с высоты я заметила у нее лысину на макушке. – Он лично решит, что делать с непригодной для работы бракованной дурой.

После этих слов она меня отпустила – швырнула на пол со всей силы. Я больно ударилась затылком о стену и невольно жалко взвизгнула. На Нелии не принято показывать свой страх, но я не могла его контролировать. В панике меня едва ли не трясло. Я испуганно сжалась в комочек, но старая великанша вытащила меня из показавшегося вдруг таким уютным холодного угла и поволокла в кабинет владельца завода.

Киарен Текку, прославленный гений, богатейший житель города Камвелка и один из наиболее влиятельных предпринимателей Нелии, сидел в кресле у широкого панорамного окна… Нет… Сидел – не вполне подходящее слово. Этот молодой светловолосый мужчина, вальяжно развалившись, полулежал в большом удобном кресле, закинув ноги в дорогих кожаных сапогах на край стола-компьютера, за гранью сенсорной поверхности. На нем были куртка и штаны из выкрашенной в черный цвет кожи аликама, статусного зверя, шкуру которого издревле имел право носить лишь вождь.

Я успела прослышать о том, что Киарена считали весьма привлекательным мужчиной не только работницы основанного им предприятия. Городские девушки мечтали с ним познакомиться поближе. Побывать в его кабинете считалось великой честью и огромным счастьем. Меня этим удостоили и осчастливили против моего собственного желания. Приволокли растрепанную, с металлической и пластиковой стружкой на волосах, в рваном комбинезоне, пахнущем горелой резиной, и бросили на пол. Толкнули в направлении стола, но я не упала. Следуя инстинкту, оттолкнулась руками и выпрямилась в полный рост, пусть и не настолько внушительный, как у стоящей позади меня гадкой старухи. Не теряя собственного достоинства, смело посмотрела в зеленые глаза владельца завода, и в тот миг, когда наши взгляды встретились, я поняла, насколько сомнительным является счастье личной встречи с ним.

Киарен медленно повернул голову, взглянул на меня с властным ленивым пренебрежением, как на трясущуюся от страха билею, замершую на краю горного утеса. Словно раздумывал, подойти и убить несчастную жертву, прервать ее мучения, или пусть летит в пропасть, он пока сыт и в его логове полно съестных припасов.

Я ждала, что он скажет: лишит меня первых заработных выплат или назначит штраф. В светлом кабинете не было так страшно, как в казавшемся бесконечным полумраке цеха, где все взрывалось и рушилось, а затем в темном коридоре наедине с облезлой престарелой громадиной. Во мне родился и креп тот огонь, который присущ каждому из нас. Неспроста в древности наши предки называли себя детьми Огненного Бога. Сила, не только тела, но и сознания. Скорость, не только движения, но и мыслительных процессов. А еще неугасимая жажда жизни, наша главная движущая сила, которая не позволяет сдаваться и помогает выбраться из самой глубокой и темной бездны. Чувство первой совершенной победы прогнало жалкие остатки тревоги. Я выскользнула из смертельной ловушки. Моя жизнь продолжается, и я готова к преодолению новых трудностей. Какое наказание назначит этот неприятный мне по первым ощущениям самодовольный мужчина? Ничего не заплатит за первые дни работы, и мне будет не на что купить еду? Переживу. Неподалеку от моего дома протекает небольшая река, в ней водятся мелкие рыбки. Научусь их ловить и сама добуду пропитание.

По мере того, как мое сознание очищалось от помех тревоги, я все яснее понимала, что не могла стать единственной причиной всех этих разрушений. Признавала, что мне следовало перепроверить результат, пересчитать на коммуникаторе. Да, я могла ошибиться, но систему замкнуло не из-за допущенной мной неточности. В ней была скрытая неисправность или подействовал ранее запущенный вирус. Я ни в чем не виновата.

Владелец завода не торопился говорить со мной. Он активировал голографический транслятор, что-то прочитал, я видела обратные стороны букв и символов, а потому ничего не смогла понять.

Внимательно изучив голографическую инфосправку, Киарен вновь посмотрел на меня.

– Четыреста миллионов галактонов, – тягуче проговорил он, будто подавляя просящийся на волю зевок. – И это пока предварительный подсчет, произведенный в общегалактической валюте. По указу правителя Варниста на нее переходит вся нелианская экономика… Жилая ячейка в далеко не самом престижном районе Камвелка и айри устаревшей модели… Их совокупная стоимость не покроет и малой части ущерба, нанесенного предприятию неразумной “свежей” особью по имени Танира, принадлежащей к роду Денери…