Коротко кивнув, Гускин двинулся в сторону разрушенного практически до основания двухэтажного здания, от которого остались только жалкие огрызки двух смежных стен — все остальное превратилось в груды битого кирпича, из которых торчали искореженные балки перекрытий и остатки кровли. Видимо, какая-то промышленная постройка, которых здесь, в пригородах Новороссийска, полно.

Заметив подозрительное движение, Степан огрызнулся короткой очередью, и побежал следом. Успел вовремя: по броне горящего танка визгливо простучали пули, следующие подбросили невысокие фонтанчики у самых гусениц. А вот хрен вам, поздно опомнились, нет его тут больше! Закинув оружие за спину, морпех несколькими прыжками догнал товарищей, расчетливым толчком придав зазевавшемуся Ковалеву дополнительный импульс. В стену, оставляя глубокие выщерблины, влепилось несколько пуль, но это уже не имело никакого значения — успели.

— Долго возишься, командир, — вместо приветствия буркнул Левчук. — Я уж думал, придется за тобой возвращаться. Все целы?

— Пулеметчик там остался, а так — да, целы. Ильич, тебе снаружи виднее было, что тут вообще происходит? Где остальные танки?

— Тот, что первым шел, за угол завернул, вон за ту развалину, десантники с него попрыгали, как фашист стрелять начал, но вроде никого не зацепило. Остальных уж минут с пять не видал, видать отстали где-то. Ну, а потом по нам вдарили, некогда стало окружающей обстановкой интересоваться.

— С Ванькой что, я заметил, хромал сильно?

— Да нормально все со мной, тарщ старший лейтенант! — возмущенно вскинулся Аникеев. — Ногу чуток подвернул, когда с брони падал… прыгал! Уже даже и не болит совершенно!

— Добро. Никифор, приглядишь, чтоб не отстал, когда дальше двинем, — Баланел коротко кивнул, подтверждая приказ.

Степан нашел взглядом сидящего на обломке стены ефрейтора:

— Коля, сгоняй наверх, осмотрись. Бинокль имеешь?

— Та какой бинокль, командир, — фыркнул Ивченко, любовно огладив прицел снайперской винтовки. — У меня своя оптика имеется, хоть и одноглазая, но всяко получше вашей. Счас исполним в лучшем виде! Мне как — просто посмотреть, или можно кого из фрицев сильно обидеть?

— Первое, — усмехнулся морпех, успевший отвыкнуть от манеры общения Николая. — Стрелять только в крайнем случае. Главное, выяснить, где остальная колонна.

— И пошел он, солнцем палимый… — пробормотал снайпер, легко взбираясь по каменной осыпи, местами поднимавшейся почти до уровня бывшего второго этажа. Судя по всему, с творчеством Некрасова ефрейтор был знаком.

— Как был болтуном, душа черноморская, так и остался, — прокомментировал Левчук. — Командир, а ты сам в городе бывал?

— Один раз, да и то проездом, так что, считай, не был. Дальше вокзала однозначно не ходил, поскольку поезд всего двадцать минут стоял.

— Вот и я не был, — вздохнул старшина. — И карты не имеется. Как тут сориентируешься?

— А по канонаде, Семен Ильич, где плотнее стреляют — там и наши. Малая земля примерно вон там, впереди, бухта, соответственно, по левую руку, как-то так. Да и вообще, мы, по идее, уже должны были с группой прорыва встретиться — вот только, где они? Аж целый батальон навстречу обещали…

— Ну, коль так, то мимо уж точно не пройдем, — согласился старшина, найдя взглядом вскарабкавшегося на самый верх разбитого здания снайпера. — Коля, чего видно?

— Берлина однозначно не наблюдаю, высоты маловато, — прокричал Ивченко, не отвлекаясь от прицела. — А вот танк товарища майора вижу. Гусеницу сбили, но пока не горит, башней вертит и стреляет. И воздушных десантников тоже видно, прижали их фрицы, помочь нужно. Сейчас еще назад гляну.

Перебравшись на противоположную сторону, ефрейтор укрылся за обломком рухнувшей кровли, продолжив доклад:

— Танк и артсамоход целы, идут сюда. Следом радиоброневик и оба транспортера, прикрывают товарища капитана с пленным и радиостанцию. Грузовиков не наблюдаю, видать, бросили, по этим развалам на колесах особо не покатаешься. Но партизаны высадились и разделились, человек двадцать в нашу сторону топают, пару пулеметов тащат, остальных не вижу. Все, спускаюсь, а то тут какая-то сволочь глазастая… с-сука!

По искореженному кровельному листу ударила очередь, и ефрейтор торопливо ссыпался вниз, заботливо прикрыв прицел от пыли рукавом маскировочной куртки. Переведя дыхание, поправил сползшую на лицо каску и докончил, длинно сплюнув под ноги:

— Злые они какие-то, фрицы эти, убить меня почему-то хотели. Ушел я от них.

— Десантников далеко отсюда зажали?

— Метров сорок, — со свойственной людям его профессии точностью ответил снайпер. — Я покажу, как удобнее подобраться. Топать лучше вон через тот пролом, а то наш танк уж совсем разгорелся, если снаряды ахнут, мало не покажется.

Едва ли не против воли снова вспомнив тот, другой, взорвавшийся танк, Степан кивнул:

— Согласен. Да, еще вопрос: кто нас подбил, заметил?