– Хорошо, – ответил Гена, – поедем все вместе, но бензин тогда делим на троих.

– А сколько бензина уйдет? – опасливо спросил Черный.

– Около пятиста литров. Плюс-минус. Потянете? – насмешливо поинтересовался Гена у тезок.

– Потянем, – одновременно выпалили те.

– Ну и прекрасно, – ответил Гена. – Раз уж у нас намечается такая коллективная экспедиция, давайте здесь на берегу обсудим, что с собой возьмем и когда встречаемся в городе. Предлагаю приехать загодя, хотя бы за пару дней до отъезда.

– Чтобы рассчитать запас провизии, нужно знать, на сколько дней растянется экспедиция, – ответил Белый и уставился на Вику.

– Нууу, – протянула та, – Кузьмич говорит, что неплохо бы недельки три по болотам побродить.

– Рассчитывайте на месяц пребывания, – ответил Гена.

– А чего так долго? – не понял Белый.

– Перед марш-броском в болота пройдем недельный адаптивный курс походной жизни с инструктором. С ним я уже договорился. Без проводника мы не сможем добраться до нужных болот. Инструктор, он же проводник, возьмет нас к себе в лагерь с другими туристами-походниками. Поживем недельку в тундре в палатке, адаптируемся к новым условиям жизни. Потом проводим группу походников на большую землю и уйдем с проводником в болота.

– Где нам столько денег набраться на адаптивы и проводника-инструктора? – заговорила в Сане Черном прагматичность.

– Об этом не беспокойся. Инструктора и расчеты с ним я беру на себя, – ответил Гена.

– Я что-то не понял… ты незаконнорожденный отпрыск Рокфеллеров? Машина у него есть… с инструктором он расплатится… – встрял Саня Белый.

– Сам ты незаконнорожденный, – огрызнулся Геннадий.

Вечер подходил к концу. Ребята вернулись в общежитие и разошлись по комнатам. Ранним утром, ни с кем не прощаясь, Вика уехала на автовокзал.

***

В райцентре ее встречал отец с двумя младшими братьями-близнецами.

– Ах, сорванцы! Не могли меня дома подождать, – бросилась им навстречу Вика. – Разбирайте гостинцы, – протянула она одинаковые пакеты с лакомствами. – Где наш танчик? – улыбаясь, спросила аспирантка у отца.

– Придется немножко пройти. Я его подальше оставил, чтоб гаишники не довязались, – ответил тот.

Семья Вики была счастливой обладательницей трактора Т-150К. Танчик, как ласково его называли в семье, был незаменим в ведении сельско-хозяйственных работ, в чистке снега и в транспортном сообщении с ближайшими населенными пунктами по бездорожью. Именно на нем отец ежедневно возил мать с детьми в школу в соседнее село.

Идти до танчика пришлось километр. Вбившись в кабину, семейство тронулось в путь через поля, леса и перелески.

Не тратя время на пустые разговоры, близнецы принялись за гостинцы. Отец отвлекся от дороги и прокомментировал импровизированный пир:

– Шустрей грызите, чтобы мать не увидела.

Встретив недоумевающий взгляд Вики, отец пояснил:

– Твои братья наказаны и лишены десертов, если что… В департаменте образования мать выхлопотала этим бандитам путевки в оздоровительный лагерь. Решила их побаловать, так сказать. Лагерь от дома в двухстах километрах. К тому же у нас работа-огород… сама понимаешь…. Короче, навещать Витьку с Федькой нам было некогда и совершенно невозможно. А к другим детям родители ездили. У них там, оказывается, родительский день есть. Так вот, Витька с Федькой вначале тихо завидовали товарищам, а потом случилось позорище. В родительский день на второй неделе пребывания в лагере Федька начал плакать: мол, ко всем детям родители ездят, а нас бросили…

Вика с жалостью посмотрела на брата, но тот увлеченно грыз грильяж, будто речь шла вовсе не о нем.

– Так вот, – продолжил отец, – прибывшие жалостливые мамаши стали Федьку пытать: «Отчего такой хороший мальчик плачет?» Хороший мальчик давай им жаловаться на судьбу. «А, действительно, что ж вас родители не навещают?» – продолжали докапываться мамаши. И тут, со слов Витьки, чтоб от них отстали, он возьми, да и ляпни: «А не могут они к нам приехать. Мамка у нас пьет, а папка ее сторожит, чтобы, значит, всех поросят не пропила, а то ведь с голоду по миру пойдем». Мамаши в ужасе: что да как? Хотят подробностей. А Витька уже в образе. Да и Федька тоже – развлечение же у детей: они сроду такого внимания к себе не видали, опять же их все жалеют – вкусности отдают.

Суть да дело, мы с матерью ни о чем не подозреваем, а тут к нам раз – и органы опеки являются. И, как назло, в этот момент соседка Верка дает матери бутыль самогона на сохранение от мужа. Мать с бутылью идет в дом, а тут эти… И получается, будто слова пацанов находят подтверждение. Скандал был чуть не районного масштаба: мол, чему может научить детей учительница-алкоголичка? Как можно оставить ей на попечение родных детей? И так далее и тому подобное. Короче, пока разобрались, потеряли уйму нервов и времени…

– Ребят?! Да вы что?! Как вам такое могло в голову взбрести? – потрясенно спрашивала Вика у братьев.

– Мы больше так не будем, – не моргнув глазом, ответили жующие мальчики.

– Вот именно так действительно не будут. Они что-нибудь новое изобретут. Изобретатели. Помнишь историю с ДПС-никами? – вновь отвлекся от дороги отец.

Вика хмыкнула. История с ДПС-никами случилась, когда близнецам было по 6 лет. Как-то летом они начали канючить, выпрашивая костюмы ДПС-ников. Лишних денег в семье не водилось, отчего требуемые наряды мальчишкам пошила мать. Фуражками советского образца отец разжился у знакомых мужиков за деревенскую сорокоградусную валюту, а в качестве жезлов пацанам торжественно вручили деревянные толкушки, умело разрисованные бело-черными полосами.