Я оказался рядом с Соллером вовремя. Едва подавил в себе потребность схватить его за волосы и пару раз опустить лицом на этот стол за то, что он делал. И с еще большим трудом чуть позже подавил вспыхнувшее желание наказать белобрысую стерву, которая последней фразой, брошенной мне на манер дротика, ясно дала понять, как ей не хочется общаться со мной.

Лгунья.

Знаю же, что когда мы останемся наедине, Аррина изменит свое мнение. И уже предвкушаю, как заставлю её извиниться… Не словесно, нет.

На вечернюю репетицию я пришел на взводе. И при виде нее почувствовал, как бешено застучало сердце.

Вздернутая попка в облегающих… не знаю, как называется эта тряпка. Тонкая майка, ничуть не скрывающая верхних округлостей. Хвост, обнажавший шею и хрупкие позвонки. Маленькие туфельки на каблуке, которые я никогда не видел на ней… С самого начала она ходила только в грубых ботинках и бесформенном комбинезоне…

И теперь я понимаю, как это было правильно

— Готов? — спросила меня равнодушно. Я лишь кивнул, не в силах ни ответить на эту холодность, ни возмутиться ей.

И оперся о стенку, ожидая её хода.

Аррина странно посмотрела, будто пытаясь разгадать, что скрывается за моим спокойствием. А потом немыслимо изогнулась в пояснице и сделала несколько соблазнительных движений.

— «Риан». Когда-то его танцевали только на Шатур-эбе, в системе К-40…

— Планета-курорт?

— Ага. Радужное солнце, розовые моря и горячий ветер, развевающий короткие накидки, в которых ходят местные жители… Его танцевали девушки перед…

— Случкой? — сказал грубее, чем мог, потому что чувствовал — меня ведет от её хриплого, тихого голоса и порочных шагов. Она могла соблазнить даже когда просто стояла — но вот так…

Бесит!

— Соединением, — Аррина чуть сморщила носик, широко раздвинула ноги, прогнулась, а потом провела руками по своему телу, будто прислушиваясь к музыке внутри себя.

И новое движение.

Прогиб назад. Поворот и круговое движение бедрами.

— Они танцевали сами, мысленно прикасаясь к своему возбуждению и «красному цветку», что распускался между бедер. Танцевали без музыки, ориентируясь на стук сердца и частоту дыхания. Не раздевались, не принимали намеренно откровенных поз. Привлекали сутью… И ждали, когда мужчина сделает первый шаг. Целью мужчин было сдержаться как можно дольше, женщин же — заставить их сорваться…

— А потом? — меня уже потряхивало. Она и правда почти не шевелилась и даже не смотрела на меня, но это не уменьшало накала. Она танцевала чем-то внутренним, на уровне дрожащих ресниц и легкого перестука каблуков. Думаю, на той горячей планете у меня не было бы и шанса остаться в стороне…

— Потом они начинали совместную историю. Прелюдию, если угодно. Приноравливались друг к другу, отмечали сильные и слабые стороны… Женщина сопротивлялась или делала вид, что сопротивляется, но постепенно именно она подстраивалась под мужчину. Становилась мягкой и текучей, готовой на все… Когда танец распространился по системам, его извратили. Низвели до насилия и быстрого удовлетворения желания. А где-то оставили только первую часть… В клубах космопортов раздетые девицы выходят, чтобы потрясти грудью, пока всякий сброд… трясет своими членами.

Пожалуй, впервые в ее ровном и безмятежном тоне я услышал отвращение. И мне очень захотелось выяснить, чем оно вызвано. Но я знал — стоит задать вопрос, девушка тут же закроется.

А мне не хотелось. Не хотелось, чтобы она отстранилась… А хотелось вместе с ней утонуть в беззвучном танце.

— Я начну свою партию. А затем ко мне присоединишься ты. Мало кто рискнет поставить «риан» на первый круг. В основном все берут акробатические трюки и более… сдержанные варианты, я просмотрела несколько конкурсов. Так что мы привлечем внимание… Конечно, если ты не боишься его привлекать, — она вскинула голову и впервые посмотрела на меня.

Я вздрогнул. И почувствовал, как дернулся член.

Она была… возбуждена. И нора меня забери, я не мог не ответить на это возбуждение.

Сделал несколько шагов вперед и выдохнул:

— Не боюсь.

Колеблющаяся. Жаждущая. Жестокая.

Легко переплела наши пальцы и положила руку на мое плечо, снова прогибая поясницу.

Не отрывая от меня взгляда.

— Это танец не для зрителей, а для нас двоих. Диалог, в котором музыка подключается только на этом этапе. Красота его рисунка зависит не от трюков, когда тебя механически хватают за разные части тела. А от умения партнеров слышать друг друга. Чувствовать желание друг друга…

— Желание? — мое она точно чувствовала.

— Желание движения, — уголки губ чуть дрогнули. — В этом танце нет точного рисунка и последовательности движений, как в «церемоне». Я не могу знать заранее, куда ты шагнешь в следующий раз… Но способна это понять даже с закрытыми глазами. Основной твой шаг с левой ноги назад. Я иду за тобой с носка вперед… В начале большой шаг, далее два коротких — на месте, на месте. И снова ты шагаешь с правой вперед — на месте, на месте… Ты можешь пойти в сторону, наклониться, прижать меня ближе или отстранить… На месте, на месте… Можешь позволить мне устать. И тогда я положу голову тебе на грудь, и мы будем двигаться все медленней…