Р-р-р-р! Стоит только вспомнить, как он наглаживал мою пятую точку! Причем с таким отсутствующим видом, мол, «я не я, и рука не моя».

Ну, ничего! Дай только остаться с тобой вдвоем. Не хочу выяснять отношения при ребенке.

Но план мести созрел мгновенно. Не мудрствуя лукаво, я сделала ход конем. С преувеличенной радостью улыбнулась Лиму и протянула руку:

– Вы даже не представляете, как я рада познакомиться с вами!

Вопреки ожиданиям, Лим не сделал попытки коснуться меня, только поклонился:

– Сожалею, прекрасная лирра, но я не обладаю физическим телом, а потому не смогу пожать вашу руку.

Блииииин! Могла бы сама догадаться!

Ладно, сделаем хорошую мину при плохой игре.

Еще одна улыбка. Подпустим в голос мурчащих ноток:

– Можете называть меня просто Лиза.

– О, тогда называйте меня просто Лим!

Кажется, моя месть удалась. Взгляд Шейна, только что демонстративно-невозмутимый, теперь буравил мой затылок раскаленной иглой. А не такой уж ты и бесстрастный, мой кибернетический друг!

***

Лим оказался покладистым и безотказным, если, конечно, не совать любопытный нос туда, куда не положено. Мы с ним быстро нашли общий язык и подружились. А когда он сказал, что на корабле есть отсек для ручного приготовления пищи, я с трудом сдержалась, чтобы не наброситься на его двухмерное тело и не расцеловать пучок фотонов, из которых оно состоит.

Так что остаток условного дня мы с Лулу провели очень весело. Облазили всю кухню, проверили все приборы, перебрали в хранилище вакуумные брикеты с припасами и решили устроить пир.

Как пояснил Лим, кухня и хранилище были страховкой на случай, если аппарат в пищеблоке сломается во время пути. Или если полет затянется больше, чем на пять стандартных суток. Именно такое время считается оптимально безопасным для питания одной биосмесью.

Пока он говорил, я красноречиво поглядывала на Шейна. Этот гад знал, что нам не обязательно давиться синтетикой! И что через несколько часов мы сойдем с корабля. Мог ведь накормить меня и ребенка нормальной пищей!

Киборг, понятное дело, моих взглядов не замечал. От слова совсем. Стоял, как английский часовой на посту, только шапки из бобра и ружья не хватало.

– Почему ты не сказал, что на корабле есть кухня? Мы могли приготовить нормальную еду!

– Пищеблок выдает нормальную еду, – они выделил голосом слово «нормальную». – В ней учтены все потребности твоего организма. Все тинарры употребляют белковую смесь во время перелетов. Это экономит ресурсы.

– Думаю, король Девятой галактики может позволить себе не экономить на дочери, – едко заметила я и тряхнула головой: – Все, решено. Сегодня у нас царский ужин.

Правда, сказать это было куда легче, чем сделать. Продукты в брикетах оказались уже очищенными и измельченными. К тому же, совершенно мне не знакомыми. Лулу читала надписи на упаковках. Хорошо, что там вместе с названием была инструкция по приготовлению. А еще Лим включил нам канал с рецептами для маленьких домохозяек.

Домохозяйкам на экране было лет семь, не больше. И то, как ловко они управлялись с кухонной техникой, вызвало у меня тихую зависть.

Оказалось, в будущем кулинария стала таким же хобби, как в мое время вязание игрушек или вышивка картин. Никто не готовил, чтобы поесть. Для этого существовали роботизированные мульти-кухни и общественное питание, где обслуживали… андроиды, неотличимые от людей!

Но как в старом добром двадцать первом столетии, так и сейчас находились искусницы, которым нравилось что-то делать руками. Например, готовить.

В общем, мы выбрали несколько рецептов и под чутким руководством малолетней ведущей, принялись за работу.

Без визгов, писков, беготни вокруг стола и кидания пустыми упаковками не обошлось. Лулу расшалилась, но я не останавливала ее. Наоборот, мне хотелось увидеть ее настоящую. Вывести из того состояния, в которое она сама себя загнала. Ведь этот надменный вид, вечно вздернутый нос, недовольство, капризы – это все не она. Не настоящая Лулу. А маска, которую маленькая принцесса носит изо дня в день, пытаясь отгородиться, защититься и привлечь к себе внимание окружающих.

Мне понадобилось не так много времени, чтобы признать: на самом деле она несчастный одинокий ребенок. И ей очень не хватает любви…

Несколько часов спустя Лулу наконец-то устала. Взъерошенная и перемазанная по самые уши, но очень довольная, она забралась ко мне на руки. И позевывая, произнесла:

– Отнеси меня в кроватку.

Глаза у нее закрылись сами собой.

– Сначала в душ, – напомнила я. – Таких поросят в кровать не пускают.

– А что такое «поросят»?

– Это животное с Земли. Толстое, розовое и очень любит в грязи валяться. А еще хрюкает.