Мостовые пустого города успели уже наскучить Каю, и он отправился путешествовать по крышам. Вечер второго дня он встретил на крыше ратуши, самой высокой из всех, куда выбрался через слуховое окно, и сидел теперь в обнимку с каменной химерой, упираясь сапогами в край карниза; под его ногами в добрых сорока ярдах внизу лежала главная городская площадь. Позади и выше него вздымался огромный шпиль, чья длинная закатная тень тянулась по крышам до самой городской стены, медленно двигаясь, как гигантская стрелка часов. Кай смотрел на безжизненный город и желто-зеленые луга вокруг, разрезанные узкой лентой пустой дороги, убегающей к горизонту — и в его голове складывались строки, описывающие иной пейзаж, но то же настроение:

— Привет, Кай, — услышал он за спиной.

Он резко обернулся. Изольда, все в том же черном наряде для верховой езды, стояла на крутом скате крыши — или, можно сказать, полулежала, опираясь спиной на дымовую трубу и уперев под углом длинные ноги в сапогах в кровельное железо. Кай не мог не отметить, насколько изящно смотрится ее фигура — с левой, разумеется, стороны — на фоне прозрачного вечернего неба.

— Не ждал меня так рано? — осведомилась она со своей обычной иронией. — Но прошло ровно два дня, как я и обещала. Минута в минуту.

— Как ты меня нашла? — спросил Кай, доставая из кармана перчатки и маску. — То есть, конечно, меня можно заметить снизу, но только если знать, куда смотреть…

Изольда молча улыбнулась.

— И… я думал, что ты въедешь через ворота, — Кай кивнул на пустую дорогу, вливавшуюся в город через единственную надвратную башню в восточной части стены.

Изольда продолжала улыбаться.

— Ты… на самом деле все время была здесь? — спросил он уже неприязненно. — Пряталась с помощью каких-то магических штучек, а сама следила за мной?

— Нет, — серьезно ответила она. — Я держу свое слово. Я обещала, что в течение двух дней никто, кроме тебя, не войдет в этот город, и меня это, разумеется, тоже касалось. А парадный вход — не единственная дорога внутрь или наружу… ты ведь сам убедился в этом, убегая отсюда в прошлый раз, притом без всякой магии.

— И все же каким-то образом ты знала, где я. Ты подсунула мне… что-то заговоренное? Это предмет одежды? Кольчуга? Оружие?

— Какая разница, — поморщилась Изольда. — Я не слежу за тобой. Не читаю твои мысли и не вижу, чем ты занят. Я просто… могу найти тебя, если это необходимо, и почувствую, если ты окажешься в опасности. Это все. Согласись, что, раз уж мы партнеры, то это разумно.

— Согласился бы, если бы обладал симметричной возможностью, — пробурчал Кай.

— Я не сказала «симметрично» или даже «справедливо». Я сказала «разумно». А симметричным наше положение не является, если ты не заметил, и никогда не будет. Я стараюсь не ограничивать твою свободу, в первую очередь потому, что мне не нужен еще один раб. Мне нужен советник, сохраняющий максимальную независимость суждений. Но я не могу дать тебе мои способности, даже если бы очень этого хотела.

— Ладно… — пробурчал Кай. — Где твоя армия?

— На подходе. С той стороны крыши ее уже видно. Будут здесь еще до темноты. Переночуют в городе… если ты, конечно, не возражаешь, а утром мы двинемся дальше.

— А если я скажу «возражаю»? — усмехнулся Кай.

— Я спрошу тебя, каковы рациональные причины твоего отказа, — спокойно ответила Изольда. — Твой город не будет разграблен или еще как-то поврежден, это я тебе обещаю. За те дни, что я провела здесь, я уже наметила, как их разместить. Их не так много, пока всего тысяча.

— Ладно, ты права, — согласился Кай. — У меня нет причин отказывать твоим… нашим солдатам в гостеприимстве. Но все же объясни мне, зачем тебе понадобилась армия? Она сильно замедлит наше продвижение. Не говоря уже о вопросах снабжения и всего прочего. В то время как в одиночку — ну или с маленьким отрядом — ты могла бы проскакать галопом по всей Империи, меняя лошадей в каждом очередном городе, падающем к твоим ногам.

— Так-так, — усмехнулась Изольда, — я дала тебе время подумать в одиночестве, и вижу, ты провел его не зря. Ну и что ты надумал?