Шрифт:
Сэкономить утром на такси было дерьмовой идеей, но ведь экономия - это моя жизненная философия.
Когда вижу дом Славика, хочу реветь от счастья. Что тут же и делаю.
Уже темно. Я очень надеюсь, что они с Немцевым не свалили на холостяцкие тусовки.
А если свалили?
Набираю на домофоне три тройки и жду, шмыгая носом.
Пожалуйста, Немцев, будь дома…
На сегодня уже достаточно разочарований...
– Да?
– знакомый голос звучит глухо.
Зажмурив глаза и до боли закусив губу, мысленно шепчу: “Спасибо”.
– Открой… - говорю хрипло.
Замок щёлкает через пару секунд.
Волоку чемодан по лестничной площадке и двумя руками выкатываю его из лифта.
Дверь в квартиру Славика открыта нараспашку. Прислонившись плечом к косяку и сложив на груди руки, в проёме стоит Макс.
Для выражения его лица тоже есть подходящее слово. Оно “ледяное”.
Замерев и сглотнув, смотрю в его глаза.
Он одет так же, как и сегодня утром: в джинсы и футболку.
Опустив лицо, тащу чемодан к двери. Он не двигается с места, чтобы мне помочь.
Отлично.
Спасибо.
– Дай пройти...
– бормочу, глядя в пол.
Макс поворачивается боком, всё также сложив на груди руки.
Протискиваюсь мимо, споткнувшись о порог.
Его рука мгновенно впивается в мой локоть, поддерживая и толкая в квартиру. Вздрагиваю от хлопка закрывшейся двери. Он не собирается выпускать мою руку, а перехватывает её повыше, дёргая меня, как куклу, пока поворачивает замок.
Я не пытаюсь сопротивляться, спокойно осматриваясь. Но я рада, что он бешеный. Рада, что испортила ему день так же, как он мне!
Внутри приглушенный свет. По телевизору трансляция хоккейного матча. Я знаю, что Немцев не фанат хоккея. И вообще командных игр. Он даже в этом одиночка.
На диване примятая подушка и больше ничего.
Он лежал тут один и смотрел хоккей, который терпеть не может.
Так ему и надо!
Славика я не наблюдаю, как и ключей от машины на тумбочке.
Поворачиваю голову и смотрю на Макса, гордо задрав подбородок.
Он смотрит на мой чемодан, сжав зубы. Пока он смотрит, я успеваю досчитать до десяти. Надеюсь его гениальным мозгам хватило времени, чтобы сделать выводы о моих реальных планах на эту поездку.
Сощуренные глаза медленно перемещаются к моему лицу.
Его стальная лапа всё также удерживает моё тело на удобном для себя расстоянии. Чтобы можно было спокойно смотреть на меня сверху вниз и давить габаритами.
Его глаза блестят, впившись в моё лицо. На щеках светлая щетина, в волосах бардак, футболка измята.
Но засранец всё равно выглядит потрясно. Боюсь даже представить, как выгляжу я. Судя по всему - отстойно, потому что его ноздри раздуваются, когда стягиваю с головы насквозь промокшую шапку и провожу по лбу дрожащей от холода рукой.
– Где ты, блядь, была?
– цедит, наконец-то.
– Гуляла, - заявляю сипло, но гордо, не желая вдаваться во все идиотские подробности сегодняшнего дня.
– Это что?
– кивает на пол.
– Чемодан… - говорю, передёргивая от холода плечами.
Заметив это движение, свирепеет.
– Ты в нём жить собралась?
– рычит по слогам, выпуская мою руку и дёргая на себя за борты пальто.
Со злостью вцепившись в пуговицы, быстро начинает расстёгивать их.
– Ты в него не влезешь… - говорю, подняв на него глаза.
Он вскидывает на меня свои. Острые, как бритвы.
Смотрю на него исподлобья, гордясь своим заявлением.
Сжав мои любимые губы в тонкую линию, поднимает подбородок, глядя свысока.
– Что с телефоном?
Молчу, думая, как ответить, и наблюдая за слаженной работой его длинных татуированных пальцев.
– С телефоном что, я спрашиваю?
– повторяет резко, стягивая с моих плеч мокрое пальто.
– Сдох, - говорю рассеянно, не собираясь ничего объяснять.
Громко всхлипнув, обнимаю себя руками.
Он сжимает ладонями мои плечи, а потом резко тянет к себе.
– Холодная вся, пиздец…
– Замёрзла… - по-детски капризно булькаю я, пряча ладони на его груди.
Его руки блуждают по моей спине. Вверх и вниз. Снова смыкаются, сдавливая то сильнее, то слабее.
– Я думал, ты уехала, - говорит хрипло над моей головой.
– Ты… просил не уезжать… - утыкаюсь лбом в его грудь.
– Я думал, что ты уехала, Жень, - повторяет с нажимом.
– И что… обрадовался?
– бормочу я.